Не стало Славы Зайцева. Первого советского кутюрье. Мужчины, который любил одевать женщин. Модельера, чьи наряды с гордостью носили актрисы, режиссеры, политики, спортсмены... Весной он отметил 85-летие
Он во многом был первым. Таким и останется.
Зайцев, как никто другой, знал, что такое сиюминутная мода, а что — стиль и хороший вкус. Он делал вещи вне времени. И те, у кого они остались в гардеробе, могут быть счастливы сегодня: их еще можно носить. И вовсе не как винтаж.
Aif.ru вспоминает яркую, но непростую судьбу Вячеслава Михайловича.
Вчера бывшая советская манекенщица Татьяна Михалкова опубликовала в ТГ-канале информацию о модном вечере в рамках ММКФ. Среди гостей был и Слава Зайцев, с которым Татьяна дружила много лет и которого навещала в загородном доме, когда он уже почти нигде не появлялся.
И двух месяцев модельер не прожил после 85-летнего юбилея. Да и что за жизнь была в последнее время? Зайцев давно и тяжело болел, имел сложные отношения с сыном...
Помогал брату, но тот все пропивал
Многое в жизни мальчика из простой ивановской семьи было словно вопреки. Судьба с раннего детства била его, ставила подножки, подсмеивалась. Словом, испытывала на прочность. Будто зная наверняка: ему это будет полезно.
Отец Славы, рабочий, во время войны попал в плен, бежал, вернулся на фронт, дошел до Берлина. А потом его как изменника Родины сослали в лагерь. «Когда перед отправкой на север эшелон прибыл в Харьков, мы с мамой приехали туда, — вспоминал Вячеслав Михайлович спустя годы. — Отец сидел на земле за колючей проволокой среди тысяч изможденных людей. Мама что-то крикнула ему, он ответил. После чего охранники прогнали нас... Познакомился с отцом я только в 20 лет».
До тех пор Слава и старший брат Володя носили фамилию мамы — Кокурины. Мария растила мальчиков одна. По возвращении отца родители расписались. Но сблизиться с ним Славе не удалось. После смерти Марии Михаил снова женился, но попросил Славу не бросать его. Тот заботился об отце. Поддерживал и старшего брата, жизнь которого оказалась короткой. 10 лет тот провел в тюрьме. Долго не мог найти себя. «Я пытался ему помогать, но он все пропивал», — сетовал Вячеслав Зайцев.
Главным человеком в жизни дизайнер считал маму, хотя в детстве редко видел ее — «она работала с шести утра до часу ночи, была уборщицей, прачкой». В ней были доброта, порядочность, душевная теплота, щедрость, жертвенность, любовь к природе, людям. «Я искал эти качества у женщин, которых встречал на своем пути. И не находил...»
Была угроза ампутации ноги
Ивановский техникум, московский текстильный институт с отличием... Казалось, теперь жизнь Зайцева пойдет в гору. Но первая же коллекция на экспериментально-технической швейной фабрике Мособлсовнархоза в подмосковном Бабушкине с треском провалилась. Спецодежду для работниц области и села зарубила дирекция: что за разноцветные стеганые телогрейки в свинарнике? Куда деревенская женщина пойдет в юбке из павловопосадскихплатков? И к чему расписывать валенки яркой гуашью?
Изделия Зайцева назвали дерзкими. А он просто не хотел делать скучную одежду, подобную той, что десятилетиями носили советские люди. «Традиционные русские темы, разработанные по-новому — что здесь особенного? Сейчас множество брендов работает в этом направлении, но тогда это выглядело вызывающе», — говорил Вячеслав Михайлович.
Зайцева бранили на чем свет стоит, влепили строгий выговор, уволили с должности худрука экспериментальной группы, устроили товарищеский суд. Из-за стресса он даже на время потерял зрение. В пору было бросить едва начавшуюся карьеру. Но уже в следующем году ситуация изменилась. Как снег на голову свалились на Зайцева журналисты, пересняли эскизы и написали: «Он диктует моду Москве», посвятив 25-летнему художнику 6 полос «Пари Матча».
Так в 1963 году мир впервые услышал о советском дизайнере одежды. За границей в моду вошли валенки. А спустя пару лет Пьер Карден и директор Dior Марк Боан приехали в Москву, чтобы познакомиться с молодым талантом. И очень скоро совместное фото Зайцева с мэтрами дополнило статью в американском журнале WWD. Его стали называть «Красным Диором». Но...
В 1971-м карьера «короля моды» и «Красного Диора» могла в одночасье закончиться. Вместе с жизнью. Зайцев тогда попал в автоаварию. Чтобы вытащить модельера из машины, понадобился автоген. Дальше — девять дней в реанимации, длительное лечение и...угроза ампутации ноги. Модельер даже смирился с этой мыслью. Хотя было ему всего 33 года. Вся жизнь впереди. И без ноги?! Тогда он придумал себе яркий образ: белая рубашка, черные очки и шляпа, трость.
К счастью, обошлось без ампутации. Полгода модельер передвигался на костылях, выполнял реабилитационные процедуры. А потом вернулся в моду. Которую обожал. И без которой не мог жить. Одно беспокоило дизайнера — что его красивая одежда демонстрируется только на подиуме.
«За 16 лет работы в легкой промышленности я ни разу не видел, чтобы разработанные мною модели кто-то носил. Все они, поступив в производство, кастрировались под стандарт: «три дырки — два шва», — негодовал Зайцев.
Жена ушла к другому
В 1974 году зарубежная пресса назвала пять выдающихся модельеров мира за 100 лет: Федерик Ворт, Поль Пуаре, Коко Шанель, Кристиан Диор и Слава Зайцев. После этого нашего модельера вызвали в ЦК КПСС и сказали: «Чтобы вас больше видно не было!»
Спустя четыре года Зайцев решил покончить с модой навсегда. «Я понял, что все создаваемые в Доме моделей на Кузнецком вещи никому не нужны — они так и остаются на складах». Тогда же умерла мама дизайнера, которую он очень любил и долго не мог смириться с ее уходом...
Первый показ коллекции Зайцева за границей состоялся в 1967 году, но 20 лет его туда не выпускали. Однако московский и ленинградский бомонд Зайцева уже хорошо знал. Многие артисты с придыханием рассказывали мне в интервью, как Слава шил для них платья и костюмы. «Зайцев» — это была высшая марка, лучше, чем советский «знак качества». Не просто одежда — произведения искусства.
«Моды не может быть там, где есть дефицит» — за эти слова в 1979 году Зайцева выставят из Всесоюзного дома моделей. Заодно ему припомнят дружбу с Пьером Карденом, любовь к Франции, культ ярких цветов посреди всеобщей серости. Он уйдет в никуда. В какое-то районное ателье...
А в 1989-м на саммите «Пять лучших модельеров мира» в Токио его признают одним из выдающихся мастеров мировой моды наряду с Клодом Монтана, Ханае Мори и Донной Каран...
Его наконец признали на родине. Его обожали, им восхищались. Его боготворили. Но эпоха Зайцева закончилась.
Патриарх российской моды, прославленный кутюрье, человек-легенда, «наше все» в моде, свой век Слава Зайцев одиноко доживал в загородном трехэтажном особняке, который сам и придумал.
В 2016-м у легендарного модельера выявили болезнь Паркинсона. Он перенес два инсульта, возникли проблемы с передвижением и речью... При этом близких рядом не было...
Когда-то он любил Марину, родившую ему Егора. Но спустя 9 лет она ушла от Славы к другому мужчине. А он так и не смог быть снова счастливым в личной жизни. В последние годы рядом оказывались чужие люди. С непонятными намерениями. Неужели легенда моды Слава Зайцев был достоин столь мрачного заката?...