В 2012 году в Театре Сатиры выпустили спектакль «Реквием по Радамесу», рассчитанный на трех конкретных актрис — Веру Васильеву, Елену Образцову и Ольгу Аросеву. Образцовой было 73 года, Аросевой и Васильевой — по 87, и постановка Романа Виктюка была благодарностью им за преданность сцене. В этом составе «Реквием по Радамесу» играли лишь до конца сезона. Летом 2013-го у Аросевой начались серьезные проблемы со здоровьем, она впервые за многие годы службы в театре не пришла на сбор труппы. Многие из её знакомых и друзей даже не подозревали, что актриса уже несколько лет борется с раком — а она сама надеялась эту борьбу выиграть и снова выйти к зрителям. Но врачи не отпустили Аросеву в театр — сначала она лечилась дома, потом её положили в онкоцентр; переливание крови не помогло — актриса скончалась в октябре. Она не дожила до 88 лет двух месяцев.
Дочь революционера
У Аросевой была удивительная и трагическая судьба, которая оказалась тесно переплетена с судьбой страны. Её отец был видным большевиком и одним из организаторов Октябрьской революции; в 1920-е он служил в советских полпредствах за рубежом, и Ольга Александровна рассказывала, что родители зачали её в Париже. Правда, родилась она в Москве — 21 декабря 1925 года, — но росла в других странах, где работал отец. Очень яркими для неё оказались воспоминания из Праги, где её поразил спектакль «Трехгрошовая опера» по Бертольду Брехту — она испачкала своё платье, чтобы походить на главную героиню, и отправилась на улицу просить милостыню. Случился дипломатический скандал, но с тех пор родители девочки решили поощрять её страсть к актерской игре.
Вся эта идиллия оказалась не вечной. В начале 1930-х родители Аросевой развелись, и она вместе с отцом и сестрами вернулась в Москву. Отец занял высокий пост, снова женился, семье дали квартиру в Доме на Набережной; в 1935-м 10-летняя Ольга познакомилась со Сталиным, выяснила, что у него день рождения тоже 21 декабря, — и отправилась в Кремль, чтобы поздравить генсека со знаменательной датой. К Сталину её, правда, не пустили, но подарок — герань в горшке — передали. А спустя два года Александра Аросева арестовали и расстреляли; тогда это скрывали за формулировкой «десять лет без права переписки». Ольга пыталась писать Сталину — всё же они были знакомы, да и Аросев считался его другом... Но Сталин ответил отпиской, и спасти отца не удалось. Сестер спасла мать — она забрала их в свою семью и растила вместе с новым мужем. Но свой жизненный путь девочки определяли сами.
С началом войны семья разделилась. Мать с новым мужем уехали в эвакуацию; старшая сестра Наталья ушла на фронт переводчиком, а средняя, Елена, поступила в театральное училище. Ольгу в это училище не взяли — ей было всего 16, — но она оказалась настойчивой; сдала экзамены в цирковое училище, занималась под руководством клоуна — это было что-то вроде кружка, хотя образование там давали полноценное. Но циркачкой ей стать не довелось — Ольга всё-таки поступила в училище при театре имени Революции (сейчас — имени Маяковского) и даже проучилась там пару лет. А потом устроила то, что иначе как подлогом и не назвать, — под именем Елены сумела записаться в труппу ленинградского театра комедии, которой тогда руководил Николай Акимов, и уехала в Ленинград. И лишь в 1950-м, после вынужденного ухода Акимова, Аросева вернулась в Москву. И оказалась в театре Сатиры — уже под своим настоящим именем. Полноценного актерского образования она так и не получила — но это ей вовсе не мешало.
Две победы Аросевой
В театре Сатиры Аросева прослужила 60 с лишним лет. Начинала она, разумеется, с небольших ролей, но со временем стала одной из ведущих актрис труппы. Правда, для всесоюзной известности этого было мало, но театралы Аросеву знали хорошо. Популярной её могло бы сделать кино, в котором она снималась с конца 1940-х — но там ей долго не удавалось перейти с небольших эпизодов (иногда даже без упоминания в титрах) на большие серьезные роли. Прорыв случился в 1966-м — причем одновременно и в кино, и на телевидении.
Её «крестным» оказался режиссер Эльдар Рязанов, который позвал Аросеву на роль Любы, невесты Деточкина (Иннокентий Смоктуновский) в фильм «Берегись автомобиля». Актриса рассказывала, что ей очень понравилась идея сняться вместе со своими коллегами по театру Анатолием Папановым и Андреем Мироновым — так что она даже выполнила требование Рязанова обучиться вождению троллейбуса; позже она говорила, что эти курсы были её единственным законченным образованием. Фильм вышел в прокат в мае 1966-го, и можно было сказать, что наутро Аросева проснулась знаменитой — но дело в том, что к тому времени её и так знала вся страна.
В январе 1966-го в эфир Центрального телевидения СССР вышла новая передача — «Кабачок „13 стульев“». Режиссер этой телепостановки Георгий Зелинский раньше работал в театре Сатиры, был заведующим труппой, и поэтому основной актерский состав пригласил как раз из этого театра. Аросева сыграла пани Монику — даму бальзаковского возраста, которую терроризировал её муж (заставлял есть то, что она готовила), и которая очень следила за своей внешностью. Телезрители СССР называли её пани Моникой, так что в «Берегись автомобиля» она пришла, можно сказать, звездой всесоюзного масштаба.
Опала пани Моники
Впрочем, для неё эта популярность обернулась совсем другой проблемой. Главный режиссер театра Сатиры Валентин Плучек был очень недоволен тем, что актеры его труппы снимаются в каком-то телешоу, считал эту популярность неправильной, а в отместку якобы всячески зажимал ту же Аросеву и других артистов. Правда, есть и другая версия этой опалы — в начале 1960-х Евгений Весник серьезно повздорил с Плучеком, и тот поставил вопрос ребром: в театре остаюсь либо я, либо Весник. Актер в итоге перешел в Малый театр, но Плучек не забыл, что за Весника вступались Аросева и Зоя Зелинская — и при случае якобы отомстил обеим актрисам. Но, судя по рассказам очевидцев, в семидесятые выход Аросевой даже в небольшой роли вызывал бурные овации, которые могли остановить спектакль, — зрители очень любили «Кабачок» и пани Монику. Ну а опала со временем закончилась — она и не могла длиться вечно, не тот темперамент был у Аросевой.
Коллеги называли её «водородной бомбой», вспоминали, что она была очень активной, дружила со всеми, и все дружили с ней. При этом у неё не складывалась личная жизнь — она четырежды только официально выходила замуж, в начале 1950-х не смогла выносить ребенка и с тех пор не имела возможности родить — но придумала историю, что её травмировали во время прощания со Сталиным, на которое она не ходила. Аросева откровенно говорила, что, помимо официальных браков, у неё было и множество коротких отношений, но имена открывала неохотно и не всегда. Знакомые иногда рассказывали о её любвеобильной натуре — но неизвестно, сколько в этих рассказах правды, а сколько — выдумки. Сама она признавалась, что большую часть жизни была одинокой.
В кино она после ещё двух фильмов Рязанова — «Старики-разбойники» и «Невероятные приключения итальянцев в России» — почти и не играла, лишь появлялась иногда, но вся её основная фильмография приходится как раз на пятидесятые и шестидесятые. Да и помнили её зрители именно как Любу, невесту Деточкина, и несравненную пани Монику — следует учитывать, что у некоторых актёров нет и этого. Жила же Аросева сценой. Играла в родном театре постоянно, хотя со временем в репертуаре оставалось всё меньше и меньше спектаклей, в которых она была занята. Поэтому к постановке Виктюка Аросева и относилась так трепетно, так хотела в неё возвращаться снова и снова — но от рака ей сбежать не удалось...