В начале сентября 2021 г. в Москву из Парижа поступило официальное письмо Генерального директора ЮНЕСКО Одри Азуле о том, что в Галерею искусств этой организации включена картина российской художницы Маке «Материнство».
Галерею искусств ЮНЕСКО считают золотым фондом мировой культуры: там собраны творения выдающихся мастеров, например, Пикассо. В документах, сопровождающих решение Специальной комиссии ЮНЕСКО, сказано, что «Материнство» олицетворяет русское наследие авангардного искусства, представленное в галерее полотнами Кандинского, Шагала, Малевича. В коллекции есть только две работы современных российских мастеров – «Мистерия ХХ века» Ильи Глазунова и скульптура Зураба Церетели. Теперь впервые в истории ЮНЕСКО в коллекцию войдёт полотно художника нового авангардного направления – неоэкспрессионизма.
Как рассказала «АиФ» первый зам председателя РФМ Елена Сутормина, Маке (ударение на последнем слоге) – творческий псевдоним художницы Марины Шариповой, чьи работы неоднократно выставлялись на известных площадках. В частности, в московском музее Востока, в Государственном музее в Алматы, в Национальном Арт-клубе Нью-Йорка. Помощь в их организации оказывал Российский Фонд мира, который взял картины Маке под свою опеку. В 2018 г., через 25 лет после трагической гибели Маке прошла большая выставка «От смерти к жизни» в выставочном зале «Красный Октябрь». Уже к тому времени оценочная стоимость каждой из картин Марины Шариповой исчислялась многими десятками тысяч долларов. На московском международном фестивале искусств «Традиции и современность» в Манеже её картины оценил академик Российской академии художеств Таир Салахов, после чего их наградили премией «Вера» в номинации «За многомерность образа и смысла».
Сейчас «Материнство» находится в Париже, но из-за пандемии дата торжественной передачи картины в Галерею искусств пока не определена. Кроме того, существует ещё одно препятствие: передавать картину должен Председатель правления Российского Фонда мира Леонид Слуцкий, но он находится под санкциями. Не исключено, однако, что ему будет разрешён въезд во Францию в качестве руководителя общественной организации. Тем временем идут переговоры о выставке Маке в парижском Центре Помпиду и о передаче нескольких её полотен в постоянную экспозицию центра. На весну намечена выставка в Национальном музее Княжества Лихтенштейн: в первой декаде января в его постоянную экспозицию будут переданы две картины. После решения ЮНЕСКО просьбы о проведении вернисажа поступают от Центра Пауля Клее (Берн), Фонда Бейелера (Базель). Недавно 25 картин Маке были перевезены из Москвы в Женеву.
«Творчество сильнее любви»
Она родилась в Москве, но в раннем детстве жила в Алма-Ате – её дедушка Исагали Шарипов в 1960-е был председателем Президиума Верховного Совета Казахской ССР. В школе Марина не проявляла тяги к искусству, но в 10 классе вдруг начала упоённо рисовать акварели – иногда не отходя от мольберта по 12 часов в день. С первой попытки поступила на оформительский факультет Московского полиграфического института, хотя конкурс был 25 человек на место. А в вузе поразила преподавателей своим даром. Зять Хрущёва Алексей Аджубей, который работал в журнале «Советский Союз» вместе с мамой Марины Людмилой Шариповой, вспоминал, как его приятель, известный художник Борис Жутовский говорил с восхищением: «Представьте себе: девочка, новичок в живописи, получила «отлично» по композиции и нарисовала изумительные иллюстрации к «Бесам» Достоевского!»
Марина довольно быстро получила известность в Москве как иллюстратор книг русских писателей. В это время она взяла псевдоним Маке – по сокращённому имени своей казахской бабушки Макпузы. Родители девушки разошлись, когда она была ещё ребёнком.
Замуж вышла совсем юной. Муж – её однокурсник, сын художника-графика Владимира Носкова. Владимир Носков-младший ревновал Марину к её творчеству, пытаясь внушить молодой жене, что её полотна никому не интересны. В уверенности, что любимый человек обманывать не может, она бросила живопись и занялась оформительством. Супруг же не мог забыть слова своего отца, который как-то произнёс: «Самая талантливая среди нас троих – разумеется, Марина». Постепенно её любовь к мужу вошла в противоречие с неодолимым желанием творить – и развод стал неизбежным. В своём дневнике Марина тогда написала: «Я любила только тебя и жила ради тебя. Но ты не давал мне работать. Я поняла, что загоняю свой талант внутрь, и вот произошёл всплеск. Мне все говорили, что я – талант, но я не верила. Но теперь я знаю, что это так… Я мечтала жить с тобой, но творчество взяло верх».
Развод Марина переносила мучительно, поэтому мама предложила ей сменить обстановку и на время перебраться в США. И сама Марина решила поменять жизнь после того, как брак, продолжавшийся 13 лет, так нелепо оборвался. В 1992 г. она отправилась в Америку, взяв с собой горсть земли с могилы деда на одном из московских кладбищ.
«Ненасытная работа»
В США Маке поселилась в небольшой квартирке в бедном районе городка Нью-Хейвен близ Нью-Йорка. По-английски говорила с трудом, поэтому поначалу почти ни с кем не общалась. Однако соседи заметили необычную девушку, которая тратила на краски и холсты почти все свои небольшие сбережения. В квартале ей дали прозвище «наш Гоген» и приносили еду со словами: «Надо поддержать силы нашего Гогена».
В один из дней Марина решила съездить в Нью-Йорк, но по дороге вышла в небольшом городке Стамфорд в 54 км от цели. Зачем совершила этот поступок, оставшись в незнакомом месте, она потом не сумела объяснить ни себе самой, ни в переписке с мамой… Долго блуждала по улочкам города, пока не очутилась у входа в украинскую униатскую церковь. Подошла к настоятелю храма и о чём-то подробно с ним беседовала. Он предложил ей пожить несколько дней в его доме, а потом попросил одного из прихожан помочь «заблудившейся» девушке. Этим человеком оказался предприниматель Джон Курилка, который смог понять, что судьба свела его с настоящим талантом. Он начал покупать для Марины холсты и краски и удивлялся, глядя, как она простаивала за мольбертом с утра до вечера.
Затем Джон предложил ей переехать в город Сиракузы, где у него имелся ещё один дом. Его Курилка решил полностью переделать под мастерскую для Маке.
Предчувствие разлуки
Цель для себя Марина определила ещё до отъезда в Америку: дочь казаха-отца и русской мамы, дитя двух культур, она должна стать первой казахской художницей, которая войдёт в историю и прославит свой народ. В её творчестве соединились исламские и христианские мотивы, каноны русской живописи и свежесть американских стилей, а краски на её полотнах, по мнению знатоков, – яркий фейерверк, за которым инфернальное предчувствие разлуки.
В своей мастерской на окраине Сиракуз она рисовала по 14 часов в сутки. А незадолго до смерти записала в дневнике: «Мне страшно, что я умру и ничего не оставлю после себя в этом мире… Я рождена только для творчества, а не для семьи… За 32 дня 17 работ. 2 дня на одну работу – это не так плохо», «В первый раз я боюсь смерти, так как у меня есть цель, и если я не достигну её хоть на малую толику, то всё глупо и вся моя жизнь прошла впустую… У меня столько мыслей и планов… Мне надо спешить». И ещё – обращение к Богу: «Я измучена, я прошу помочь. Нет, не прошу, на всё только Ваша, Ваша воля… Не знаю, что делать, как быть. Я устала. Вы видите, сколько я работаю. Всё – напрасно. Я говорю Вам спасибо, когда мне хорошо. А когда мне плохо, почему Вы не слышите меня? Сколько я могу? Я умираю, и это правда».
Всего за год она пережила 3 творческих периода и создала 80 картин.
Краски смерти и жизни
Она подгоняла себя: её полотна приобрела популярная нью-йоркская галерея, Марина получила заказ ещё на 4 картины и спешила его доделать. Но однажды, когда Джон позвонил ей в мастерскую узнать, как дела, ему никто не ответил. Обеспокоенный, он попросил зайти к своей подшефной друзей в Сиракузах. Однако Маке была уже мертва. А рядом с ней сидела собака, которая никого не подпускала к хозяйке… Полиция не назвала причины трагедии: следов насилия, признаков самоубийства или злоупотребления наркотиками, спиртным не выявили. Лишь спустя полгода после множества экспертиз родителям прислали свидетельство о смерти с формулировкой: художница отравилась парами метанола, которые содержатся в американских красках (в российских красках, к слову, их меньше). Во сне у неё внезапно остановилось сердце.
Она «отключилась» на диванчике рядом с незавершёнными картинами. Видимо, лишилась сил, стоя за мольбертом, решила ненадолго прикрыть глаза – и уже не открыла их. Как потом говорили – это был поистине символический уход художника в вечность. Маке ушла в 33 года, на пике своих творческих сил… Она не жалела красок, накладывая их плотными мазками. Эти краски давали её полотнам жизнь, но они же и убили их создательницу.
После долгих скитаний по галереям Алма-Аты и Нью-Йорка её картины возвратились в Россию. «Материнство», оценённая по достоинству, теперь переехала в Париж. А другая картина – любимая, которую она назвала «Марина Цветаева в Тарусе», пока остаётся в этом городе на Оке, где Марина Шарипова часто проводила лето.
Её творчество принадлежит трём странам – России, Казахстану и США. Захоронена Маке в Москве на Кунцевском кладбище в могиле Исагали и Макпузы Шариповых.