Замоскворецкий суд Москвы отклонил иски иностранных агентов блогера Ильи Варламова и Максима Галкина к Минюсту с требованием снять с них статус иноагента. Ранее схожие иски подали в суд Земфира и Семен Слепаков, также признанные иноагентами. Музыкант, депутат Госдумы Денис Майданов в интервью aif.ru рассказал, как государство должно относиться к этим людям и «молчунам», что испытывают люди, уехавшие из страны в знак несогласия, а также почему «сливаются» артисты, когда их приглашают на концерт или другое мероприятие, посвященное СВО.
Владимир Полупанов, aif.ru: Денис, суд отказал Галкину и Варламову в требовании снять статус иноагента. Как государство и народ должны вести себя по отношению к этим людям, которые живут за границей, поливают грязью страну, а в своих программах на Ютьюб продолжают рекламировать российские компании. Закон не запрещает финансировать иноагентов. Но, может, имеет смысл подумать о поправках?
Денис Майданов: Согласен, в законодательстве существуют пробелы. И пока этот вопрос не отрегулирован, всё так и будет продолжаться. Мой личный проект закона об иноагентах с сентября прошлого года лежит там, где утверждают все законы. В нем учтено то, о чем говорят и даже кричат все патриотично настроенные люди. Если человек признан Минюстом РФ иноагентом, почему он продолжает зарабатывать в стране, которая ему не нравится? Если он делает русофобские заявления, то почему имеет доступ к российским медиаресурсам? Закон должен запрещать этим людям и зарабатывать в России, и появляться в российских СМИ (на интернет-платформах, в печатных изданиях, ТВ, радио). Они, как правило, размещают свой контент на иностранном видеохостинге YouTube. Получается, что на нашей территории работает идеологический ресурс врага, на который у России нет способов воздействия. Если какая-нибудь российская компания для популяризации своей деятельности использует иноагента, это неправильно и ненормально! Нужно положить этому конец.
Иноагенты — взрослые люди. За свои русофобские заявления они должны нести ответственность. Одно дело, если человек раскаялся, покаялся: «Простите, не разобрался (-лась) в исторической ситуации. Но прозрел(-а) и понял(-а), что всё не так. Снимите с меня статус иноагента. Больше так не буду». Другое, если просто осознал, что за рубежом он никому не нужен, а деньги кончились. Они же были нужны Западу как винтики в русофобской кампании. После того, как они выговорились, они стали там никому не интересны. Их иски в суды — не что иное, как агония людей, которые вдруг поняли, что их мнение уже никому не интересно, ничего не значит. Это люди, оставшиеся без аудитории, Родины, заработка и уважения собственного народа. А если сюда добавить ещё и тоску по Родине, можно понять, что они чувствуют. Им там очень плохо. Нельзя путать туризм с изменой Родине.
— А если они захотят вернуться?
— Вернуться они могут. Но тут все будут тыкать в них пальцами. Кто-то из тех, с кем они работали, возможно, пожалеет их. Мол, жалко, деятель просто попал в замес. Но в целом, все они понимают, что, как только они объявят о своих выступлениях в России, это будет тут же предано огласке и порицанию. И концерты, скорее всего, будут отменены.
— Для тебя все они подонки и предатели или среди них есть приличные люди, которые просто не разобрались?
— Уверен, что не все подонки и предатели. Есть и заблудшие души, которые поддались эмоциям. Есть те, кто не разбирается ни в геополитике, ни в экономике, не знает исторической правды. Они путают следствие с причиной.
Никто не желает, чтобы гибли люди. Никто не хочет ядерной войны. Все хотят мира, любви, добра и взаимопонимания. Но нам не оставили выбора. Кто-то из этих людей, возможно, брякнул, не подумав. Ладно если один раз. Хуже, конечно, когда несколько раз брякнул, не подумав. Это уже диагноз. Но до кого-то историческая правда доходит, пусть и поздно. Если у человека наступило просветление, он покаялся, продемонстрировал, что поменял точку зрения и готов вернуться на Родину, чтобы поехать в госпитали к раненым бойцам, на фронт к ребятам в блиндажи с концертами, в пункты временного размещения, то, наверно, статус иноагента с него снять можно. Но мне кажется, народ им этого не простит. Как бы они ни отмазывались. Скорее всего, они пытаются судиться для того, чтобы вернуться в России к своим привычным заработкам.
— А если музыкант делает политические заявления во время концертов, как реагировать?
— Некоторые мои коллеги, даже из неухавших, перепутали площадки. Концертная площадка — это всё-таки не место для политических лозунгов. Люди приходят на концерты песни послушать, а не узнать о политической позиции артиста. Хочешь заявить о ней, выбирай другую трибуну, и желательно там, где у тебя будут оппоненты, которые смогут тебе возразить. А когда ты стоишь на сцене перед огромной аудиторией, естественно, тебе никто не может возразить.
— Где ты сам побывал за последнее время?
— Много поездок по стране. Был на форуме «Мы вместе» в Ростове-на-Дону, в Ставрополе и Кисловодске вместе с Львом Лещенко и Зарой был членом жюри фестиваля «Солдатский конверт», где молодые артисты пели патриотические песни. Количество участников, качество материала и мастерство исполнения — на самом высоком уровне. Всё, что сейчас существует на музыкальной сцене в России, можно просто отодвинуть в сторону и поставить этих ребят. И мы все поймем, что у нас огромная страна с потрясающим количеством талантов. Эти ребята не попали ни в одно телевизионное шоу. А мы всё держимся за каких-то заезженных звезд, половина из которых «молчуны», пережидающие непростые времена. Летом 2021 года формировали пул артистов на концерт в День России. Артистам моего возраста за честь было выступить в такой праздник на Красной площади. А молодёжь выкатывала нереальные цены за свое выступление. Их попросили анонсировать концерт постами в соцсетях. Они еще и за это большие деньги требовали. Когда концерт из-за политической ситуации собирались перенести на площадь у здания МИДа, половина этих артистов просто слилась. Сейчас — начинаешь формировать команду для съемок фильма про СВО или на политическую тему, так же сливается половина съемочной группы (не только актеры, но даже гримёры и осветители). Та же самая история с музыкантами — как только они узнают, что концерт, фестиваль, кино на патриотическую тему, находят массу отговорок: мы в отпуске, у нас нет свободных дат. Напрямую не все говорят, что не поддерживают курс страны. Хотя некоторые говорят открыто: «СВО? Не, не готов». Делают всё, чтобы не «измазаться».
— С чем это связано?
— Видимо, боятся, что Россия проиграет СВО. Придут укры и отправят их либо в печь, либо в Гаагу на суд. Это наша пятая-шестая колонны. Это люди, которые живут в России, зарабатывают тут, но Родины внутри у них нет. Это те самые «молчуны», которые не согласны с курсом государства. Они просто не понимают, что другого курса не будет. Страна выбрала путь. Мне лично он ясен, понятно, куда и зачем мы идём, и на этом пути мы обязательно победим.