7 АВГУСТА исполнился год со дня трагической гибели народного артиста Михаила Евдокимова. Воспоминаниями об этом талантливом человеке с "АиФ. Суперзвёздами" поделились его друзья и близкие. Рассказывая о Евдокимове, многие не могли сдержать слёз. Даже мужчины.
АЛЕКСАНДР МАРШАЛ: "МЫ РАЗГОВАРИВАЛИ ЗА НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ДО ТРАГЕДИИ"
- С МИХАИЛОМ мы дружили последние пять лет. Познакомились, когда он пригласил меня на свою телепрограмму "С лёгким паром!". Как-то сразу нашли общий язык. Было ощущение, что мы знали друг друга уже давно.
Миша здорово пел под гитару. Очень любил Высоцкого. Знал весь его репертуар. Закрываешь глаза, и кажется - поёт Семёныч. Я иногда говорил: "Миша, ну что же ты творишь! Я думал, что это Высоцкий".
Он часто мог позвонить ночью и сказать: "Только не говори, что ты спишь!" - "Миш, ну ты как в воду смотрел! Конечно я сплю". На что он отвечал: "Я там-то и там-то, быстро приезжай". - "Понял". Одевался и приезжал. Когда мы встречались, часто играли в бильярд. Миша обожал играть в бильярд. У него были свой кий, перчатка. Бильярдный стол здесь, в Москве, и на Алтае.
Я всегда заряжался от него энергией. Он умел поднять дух. Помню, мне сделали сложную операцию в госпитале им. Вишневского. Был воскресный день. Я лежал один в реанимационной палате, весь в трубках. Боль во всём теле. За мной ухаживал солдатик срочной службы, медбрат. Периодически заходил, ставил капельницу. Вдруг я услышал в коридоре какую-то возню, голоса. И каково же было моё удивление, когда отворилась дверь и вошёл Сергеич. В белом халате, который еле успел накинуть на плечи, потому что шёл, как крейсер: "Прилетел с Алтая, из аэропорта прямо к тебе". Потом обратился к своему помощнику: "Доставай!" И на столе появились фрукты, закуска, водочка. "Ну, давай поднимайся!" - сказал Миша. "Да, конечно", - ответил я. А сам уже и про боль забыл. Я после того его посещения стал очень быстро выздоравливать.
Удивительно, но при всей своей известности в компании незнакомых людей он как-то тушевался. Я его подкалывал: "Что ты стесняешься?" - "Да неудобно как-то". - "А на сцене тебе удобно? Там же тоже все чужие". - "Что на сцене? Там вышел. И всё".
...Смерть свою близкую он чувствовал. Был такой момент, я гостил у него в деревне, мы сидели на кухне и долго-долго разговаривали. Он ко мне почему-то был расположен, изливал душу. Рассказывал такие вещи, которые я никому не могу рассказать... И у него промелькнуло: "Сань, хочешь верь хочешь не верь, но мне недолго осталось". Он и другим говорил: "Давай ещё по махонькой, а то когда ещё встретимся". Чувствовал и хотел как можно больше успеть сделать. Что бы там про него не говорили, а Алтайский край начал при Мише подниматься. Просто мало времени у него было.
...Последний раз мы виделись за неделю до трагедии у Миши в селе Верх-Обском. А потом получилось, что я был, наверное, последним, кто с ним разговаривал по телефону за несколько часов до смерти. Это было ночью. Я ехал с одного конца Москвы на другой, и Миша мне позвонил. Мы говорили в основном о делах. О доме, который он хотел мне помочь построить в Белокурихе. Он сам себе там сруб ставил. Мы тогда вышли на балкон этого дома, и он сказал: "Смотри, какая красота. Давай тебе тоже здесь дом поставим". - "Да ладно, Миш". - "Ну, не тебе - так сыну. Что тебе - жалко, что ли?" И тогда во время последнего телефонного разговора спросил: "Ну ты не передумал?" - "Что?" - "Дом строить. Ты же меня знаешь, я с тебя не слезу". В конце он пообещал: "Я через пару дней прилечу, встречаемся у меня. Обнимаю, целую".
Что Миша погиб, я поверил, лишь когда услышал это по телевизору в новостях. Там же сказали, что погиб охранник. Охранник Саша, когда я был на Алтае, ездил с нами за рулём. У него дочурка родилась. Водитель у Евдокимова - Иван Иванович - опытнейший человек, он больше 120 км в час просто не ездил. Почему они летели на такой скорости? Что произошло? Загадка за семью печатями.
...Когда Мишу хоронили, вся дорога от Барнаула до Верх-Обского, километров 100, была усыпана цветами. Абсолютна вся.
Прощались с ним на сельском стадионе. И включили его песню, где он поёт: "Я ещё вернусь..." Вы не представляете, что это было, как люди плакали. Была жуткая жара. Со стадиона гроб повезли на кладбище, где его родители похоронены. Долго шли пешком: духота, пыль. С кладбища вернулись к нему домой. И вдруг врезал такой ливень, что не передать словами. Длился минут 7-10. Потом вдруг оборвался - на небе ни одного облака. И радуга. Красивая!
Старожилы сказали, то же самое было на похоронах Шукшина. Шукшинская деревня в 15 км от евдокимовской.
...Снился он мне пару раз. И говорит: "Вы где?" Я спрашиваю: "А ты где?" - "Да, я, блин, вас тут жду. Куда вы все пропали?" Я аж проснулся. А потом подумал: ну какой же я дурак! Надо было подольше поспать, узнать, что же он ещё хотел сказать.
...Не могу поверить, что Миши нет с нами. У меня в мобильном телефоне до сих пор три его номера. Я их не стираю. Думаю: а вдруг позвонит? У меня высветится "Миша Евдокимов". И я тут сразу упаду от радости...
ВЛАДИМИР ВИНОКУР: "МИША УШЁЛ НЕПОБЕЖДЁННЫМ"