«Прекрасно проведённый чемпионат мира по футболу сделал нас лучше», - считает музыкант Леонид Агутин, отметивший на днях 50-летний юбилей.
Мы сделали шаг вперёд
Владимир Полупанов, «АиФ»: Леонид, многие иностранные гости приехали сюда фанатами футбола, а уехали фанатами России, открыв для себя нашу страну. А нас, хозяев, как вам кажется, чемпионат мира поменял?
Леонид Агутин: Безусловно, такие события каждый раз делают нас немного лучше. Такое счастье, что мы получили этот праздник! Мы на самом деле очень гостеприимны и дружелюбны. Если интуристу плохо, все пытаются сделать ему хорошо. А с тем же хулиганством можно столкнуться везде. У нас в спальном районе я бы оказался с меньшей опаской, чем в таких же районах Нью-Йорка. Там страшно по-настоящему. Там и преступность намного выше.
У нас, бесспорно, есть свои комплексы, которые всё портят. А когда мы все дружно наваливаемся на какое-то дело и это дело у нас получается хорошо, комплексов становится меньше. И мы делаем шаг вперёд. Ностальгировать по советскому времени неправильно и даже глупо. Мы жили за железным занавесом в тоталитарной, забитой, серой, нищей стране без прав на частную собственность и возможности конкурировать и зарабатывать деньги. Но! Отлично проведённая Олимпиада-80 всех нас дружно стимулировала. Это была прекрасная возможность собраться хорошим людям вместе и сделать что-то классное, от чего все становились лучше, вне зависимости от существующей политической системы. То же самое произошло с нами на чемпионате мира. Мы стали лучше.
От ненависти до любви
- Наша сборная по футболу прошла путь от всеобщего недоверия до всеобщей любви. Было ли у вас нечто похожее в жизни?
- Было, и не раз. Существует огромное количество уважаемых, образованных людей, которые априори считают поп-музыку неким музыкальным суррогатом, а всех поп-артистов выскочками и вообще не музыкантами, а напудренными фанерщиками. Мне уже 50 лет, а я до сих пор на себе это ощущаю. Поэтому, когда ты занимаешься поп-музыкой, какой бы ты ни был человек, в крайнем случае тебя могут назвать «неплохим парнем», но в целом поп-музыку всё равно считают «отстоем». Сквозь это предубеждение пробиваться очень непросто.
Сложно доказывать людям, что поп-музыка может исполняться живьём, что она может быть интересно аранжирована, что музыканты, работающие в поп-жанре, не всегда лохи, а часто очень профессиональные люди, в отличие от многих рокеров, которые являются любителями-самоучками, как в своё время представители ленинградского рок-клуба.
- Я много раз сталкивался вот с чем: многие наши поп-артисты довольно умные люди, но часто поют такую фигню... Почему бóльшая часть ваших коллег упрощает музыку до совершеннейшего примитива?
- Песни делятся не на сложные и простые, а на сделанные со вкусом и некой музыкальной культурой, интеллектом и безвкусные. Даже у всеми уважаемого Стинга есть пара мелодий, которые очень простенькие, но очень милые. Хорошая песня может быть и очень простой.
Другое дело, что у нас, действительно, много примитивного и безвкусного. Так было всегда. Когда я ещё не был известным артистом, Володя Пресняков уже собирал дворцы спорта. И в это же самое время дворцы спорта собирал «Ласковый май». Большое количество людей одинаково фанатело от одного и от другого. Просто раньше это было сбалансированно. Этот баланс сохранялся примерно до 2005 г. Потом музыка всё больше и больше стала давать крен в упрощение. Появилось продюсерское видение музыки. На радио стали работать хорошие менеджеры, которые стали выполнять задачи вложивших деньги акционеров. Когда ты звонишь и предлагаешь хорошую песню на радио, отдавая должное твоим заслугам, с тобой разговаривают через губу, как с лузером: «Извини, старик, я тебя уважаю, но это не массово. Послушай, как это сделано у тех же «Грибов»...» И всё в таком роде. Я отвечаю: «Вы, конечно, лучше знаете, как и что лучше продать. Иногда вы даже угадываете, пойдёт та или иная песня в массы. Но это ничего не говорит о ценности и качестве песни. Я прошу вас только об одном: не давайте песням определение - эта хорошая, а та плохая. Потому что в этом вы ни фига не понимаете!» Когда мы выпустили песню «Ай-яй-яй», мне в музыкальном издательстве сказали, что это не может быть шлягером, потому что это «очень сложная музыка». «Я проще не умею», - сказал я в ответ. Время такое, надо попроще. Людям некогда задуматься, поэтому музыкантам не надо умничать.
Бывает обидно, что на примитивной музыке воспитано не одно поколение. Молодые потребители уже не воспринимают другую музыку. Я понимаю, что всё это выглядит старческим занудством, но каждое поколение, прожившее некую жизнь, говорит: «Вот в наше время были Артисты, Песни, теперь таких уж нет». Я действительно с бóльшим удовольствием слушаю музыку 70-х, 80-х, иногда 90-х, чем музыку ХХI века. С современной музыкальной модой я как-то тяжело уживаюсь. Тем не менее в любом времени есть свои герои и интересные произведения. Приятно осознавать, что в наше примитивное время тоже появляются талантливые и глубокие люди. Просто их меньше, чем мне бы хотелось.
Всегда был счастлив
- Бывший редактор «Коммерсанта» Владимир Яковлев основал движение «Возраст счастья». По его мнению, после 50 жизнь только начинается. Карьера сделана, дети выросли, что-то удалось скопить. И при этом ты ещё полон сил. Есть время пожить для себя. На днях вам исполнилось 50. Чувствуете ли вы, что наступил возраст счастья?
- У меня и 30 лет были возрастом счастья. И в 40 лет я был счастлив. И в 43, когда подстригся. С женой прожили 20 счастливых лет! Я и в армии иногда был счастливым. И даже в то шальное время, когда я вливал в себя безумное количество алкоголя, тоже был счастлив. У меня все 50 лет очень непрострая жизнь. Никогда не было просто, но всегда жутко интересно. Даже когда я очень тяжело и мучительно добивался успеха, мне и эти годы очень нравятся. Я всё равно был счастлив. Это было очень интересно. Затяжного длительного несчастливого периода я даже не могу вспомнить.