У Олега Видова было до обидного мало ролей. Высокий голубоглазый блондин мог бы преуспеть в амплуа героя-любовника, но в советском кинематографе это был не самый востребованный образ. Впрочем, нельзя сказать, что его карьера не сложилась. В начале шестидесятых — ему не исполнилось и 20 лет — он поступил на актерский факультет ВГИКа. Тогда же начал играть в кино. Сперва — незаметные роли в фильмах «Друг мой Колька» и «Застава Ильича», эпизод в «Я шагаю по Москве», чуть позже — уже главная роль в «Метели» Владимира Басова, Медведь в «Обыкновенном чуде» Эраста Гарина, князь Гвидон в «Сказке о царе Салтане» Александра Птушко. За съемки «Метели», на которые он уехал самовольно, его сперва отчислили, но позже восстановили с повышением курса, а он досдал задолженности. В общем, к выпуску уже было понятно, что Видов как актер состоялся.
Та самая роль
А ведь на несколько лет Видов вообще выпал из советского кино. До 1970 года он снимался на Западе: то у скандинавов, сыграв главную роль в драме «Красная мантия», которая участвовала в основном конкурсе Каннского кинофестиваля-1967, то в Югославии. Потом была роль в международном проекте «Ватерлоо» Сергея Бондарчука и возвращение в СССР. А когда он сыграл во «Всаднике без головы» Владимира Вайнштейна, то покорил, кажется, всех женщин Советского Союза.
Роль богатого мустангера и баронета Мориса Джеральда стала для Видова тем, чем был Штирлиц для Вячеслава Тихонова или Жеглов для Владимира Высоцкого – своеобразной визитной карточкой. Такой роли многие актеры ждут всю свою карьеру и так и не дожидаются. Видову повезло.
Ищите женщину
Еще во ВГИКе у Видова был недолгий брак со студенткой художественного отделения Мариной. А 1970 году он женился на Наталье Федотовой, близкой подруге Галины Брежневой, дочери генсека. Они разошлись всего через шесть лет. О причинах разрыва актер никогда не говорил прямо, предпочитая уклончивое «у нее были свои интересы — власть, „верха“». Во время этого брака за спиной Видова шептались: мол, роли ему достаются благодаря покровительству. Так это или нет, неизвестно. Но в последовавших за разводом неприятностях он обвинял именно бывшую супругу.
«Регулярные попытки бывшей жены испортить мне жизнь и карьеру тогда послужили одной из причин отъезда», — рассказывал он в одном из поздних интервью.
Сам Видов на Запад если и смотрел, то только в поисках интересной работы. Но в семидесятые и начале восьмидесятых он много снимался и в СССР: «Легенда о Тиле», «Транссибирский экспресс», «Срочно… Секретно… Губчека», «Демидовы». К тому же после «Всадника…» он вернулся во ВГИК, чтобы выучиться на режиссера. Однако ближе к защите диплома ситуация начала выходить из-под контроля.
Рядом со Шварценеггером
Терпение Видова лопнуло в 1983 году. Он сумел добиться командировки в Югославию для съемок в кино, через пару лет тайно пробрался в Австрию, оттуда — в Италию. Следующей остановкой стали США. Возможно, он жил бы в Югославии и дальше: оттуда родом была его третья жена, он постоянно снимался, а югославский кинематограф тогда был на высоком уровне. Но сам Видов вспоминал, что на побег решился, когда от него потребовали вернуться в СССР: видимо, посчитали, что командировка затянулась.
В США он женился в четвертый раз: его супругой стала продюсер и журналистка Джоан Борстен. Она помогла ему обустроиться в новой стране, да и в дальнейшем поддерживала мужа во всех его начинаниях. С английским языком у него было неважно: в детстве он выучил немецкий, когда жил в ГДР с матерью. Так что Видову пришлось вспомнить молодость и поработать строителем (в начале шестидесятых он трудился на строительстве Останкинской телебашни), но вскоре друзья уговорили его попробовать свои силы в Голливуде.
«Я и не думал, что буду сниматься. Понимал, что мой английский — большая преграда. Но меня взяли под локти и поставили под камеры», — вспоминал он.
Дебютом актера в Америке стала роль советского милиционера Огаркова, напарника Ивана Данко, сыгранного в «Красной жаре» Арнольдом Шварценеггером. Фильм получился своего рода культовым, но пробиться дальше не помог. От Видова хотели, чтобы он играл русских так, как было принято в Голливуде. Актер сопротивлялся. «Я попал в категорию русских актеров, которые слишком прилично выглядели для того, чтобы играть голливудских русских», — вспоминал он о провале своих проб к фильму «Рэмбо-3».
Позже Видов сделал все, чтобы в американской актерской гильдии появились «Настоящие русские»: группа русских актеров-эмигрантов, которые пытались побороть сложившийся стереотип. «Правда, толку от этой организации, прямо скажем, мало: русские в американских фильмах по-прежнему выглядят либо как бандиты, либо как полные придурки», — писал Федор Раззаков в книге «Красавцы советского кино».
Впрочем, голливудская карьера Видова в целом сложилась удачнее, чем, например, у его друга и коллеги по цеху Савелия Крамарова. Он отмечал, что входил в 10% голливудских актеров, которые могли ежегодно подтверждать свой профессиональный статус. Больших проектов там было немного, — «Дикая орхидея» да фильм «Тринадцать дней» о Карибском кризисе — но их хватило для того, чтобы доказать всем, что он остается актером. А вот на родине его последней работой стали «Три августовских дня»: почти документальная реконструкция событий августа 1991 года. После этого он в Россию почти и не приезжал.
Олег Видов скончался в мае 2017 года на 74 году жизни. Причиной стало осложнение множественной миеломы. Проблемы со здоровьем у него начались еще на съемках «Дикой орхидеи», когда он едва не погиб: приступ настиг актера во время исполнения рискованного трюка. Позже Видов перенес несколько операций. Он похоронен на кладбище «Hollywood Forever» в Лос-Анджелесе.