Она бывает резкой, несдержанной. Может выругаться матом, послать куда подальше. Но потом успокоится и будет говорить тихо, почти шепотом. Уставшим голосом.
Когда-то Светлана Крючкова за лето читала по 5 сценариев, выбирая, у кого из режиссеров сняться; была ведущей актрисой в лучшем питерском театре, у Товстоногова. Теперь отдает предпочтение музыкально-поэтическим вечерам. Последний состоялся в июне в Париже — в Российском Духовно-культурном православном центре. И был посвящен юбилею Марины Цветаевой.
К сожалению, в БДТ сейчас — всего два спектакля. Последний фильм с ее участием — «Шерлок Холмс», где она сыграла королеву Викторию, вышел четыре года назад. И только болезней меньше не становится.
Два года назад, вскоре после юбилея, врачи поставили Светлане Николаевне страшный диагноз и.... отказались лечить. Пришлось срочно ехать за границу. С финансами тогда помогли фонд Евгения и Марии Мироновых и фонд Никиты Михалкова. Смертельная болезнь отступила. Актриса по-прежнему может радовать своими работами поклонников. Хотя, по правде говоря, недуги преследуют Крючкову многие годы. У нее были спектакли, фильмы, большой успех. Она выходила замуж и рожала детей. А здоровье частенько подводило. И, похоже, именно скопившаяся усталость от болезней отразилась на характере. Мы встречались с актрисой в Петербурге. Приехали с фотографом. А она вдруг категорически отказалась сниматься. И потом в разговоре не раз раздражалась — в интервью хорошо «слышно» ее голос. Она просто была сама собой. Настоящей.
Абсолютно здоровый человек не может быть мудрым, он значительно глупее больного.
Абсолютно здоровый человек не может быть мудрым
Татьяна Уланова, АиФ.ru: Светлана Николаевна, вы чего-нибудь боитесь сегодня?
Светлана Крючкова: Болезни, немощи. Боюсь, что детей не дотащу... Больше ничего. Успокаиваю себя тем, что, как говорил Гога (Георгий Товстоногов, — Ред.), болезнь дается человеку во благо. Болезнь. Но не немощь. Абсолютно здоровый человек не может быть мудрым, он значительно глупее больного.
— Болезнь дает человеку мудрость?
— Да. Только человек перестрадавший знает цену многим вещам.
— Не слишком ли высока цена мудрости?
— А понимание, познание и не дается просто. Много знать — страшно. Мне вообще кажется, Бог забирает тех, кто что-то такое знает... Не надо понимать слишком много.
— Немощь сильно страшит вас?
— Конечно. Потому что влечет за собой беды для моей семьи. Когда Юра (Векслер — известный кинооператор, второй муж Крючковой. — Авт.) получил первый инфаркт, к нему в больницу пришли три человека. Все! И после этого полгода — никаких звонков. Режиссер Виталий Мельников тогда собирался снимать очередной фильм, пригласил Юру, но я настояла, чтобы он отказался — нужно было отдохнуть. К чести Виталия Вячеславовича, он не взял другого оператора, а полгода ждал Юру. Но это редчайший случай!
— Вам пришлось пережить безденежье, голод, работу в ночную смену на заводе. Вы дважды побывали на том свете... Кажется, после такого уже ничего не страшно.
— Так ведь я не за себя боюсь. Как поет Вероника Долина: «Худо мне, тетя, и страшно за детей...» Страшно, потому что, если нет родителей, никто не поможет. Я это знаю по старшему сыну. Когда у него умер отец, никакие друзья не помогли. Ни рублем, ни протекцией, ни добрым словом.
— Сильно надеялись на друзей?
— Я всегда надеюсь, что человек — это человек. Но... Помогли, как всегда, те, от кого не ждешь. Мне нужно было лечь на операцию, исход которой был неизвестен, и хирурги сказали, чтобы я оставила завещание (Митя был еще маленький). Я написала письмо в Ленинградское отделение Союза кинематографистов с просьбой выделить сыну пенсию до исполнения 18 лет. Мне отказали. И тогда Лена Драпеко, с которой мы не были близки, дала деньги, а Говорухин и Михалков оформили Мите небольшую пенсию, которая три года приходила ему из Москвы. Мне кажется, Станислав Сергеевич вообще на любую беду откликается, всегда. А те друзья, которые бывали у нас в доме, не помогли. Не хочу называть фамилии, они очень известные и уважаемые люди.
— Они перестали быть вашими друзьями?
— Безусловно. Но Бог им судья.
— Безденежье тоже пугает?
— Конечно. Хотя мне-то лично плевать — моя жизнь прожита. Я уже даже к своей внешности отношусь достаточно наплевательски. А вот дети, дети...
Я так устроена, что для себя жить не умею. Если не о ком заботиться, жизнь для меня теряет всякий смысл.
— Но вы же лицом работаете. Так ведь и не у дел можно остаться.
— Какое Бог дал лицо, такое оно и есть. Я же так устроена, что для себя жить не умею. Если не о ком заботиться, жизнь для меня теряет всякий смысл. Я никогда не занималась собой, менять, подтягивать лицо не собираюсь. Вообще это грех, мне кажется. Не надо менять облик, который дал Бог. Он тебя может не узнать и послать тебе совсем другую судьбу, не твою. Надо жить естественным образом. Всему свое время. Время пускать корни, тянуть стебель, увядать. Природу не обманешь. Можно раскрасить лепестки, но они все равно будут увядшие.
— А когда врачи сказали вам, что, родив второго ребенка, вы сильно располнеете...
— Да ну, глупости! Ничего мне врачи не говорили. Сама все понимала. Если бы не хотела иметь детей, была бы худая, одинокая и никому не нужная... К сожалению, мне дети дались таким образом — я вынуждена была сесть на гормоны.
— Поправившись на 40 кг, комплексовали?
— О чем вы говорите?! Таня! У вас умер кто-нибудь на руках?.. Я всю беременность провела в реанимации, где умирали мужчины. В этот период Юра отлежал с двумя инфарктами, и после родов я вынуждена была держать на руках не только ребенка, но и своего очень больного мужа... Люди умирают, а вы в этот момент думаете, толстая вы или худая, как выглядите, и красите глаза?.. Да если бы я думала о себе, кто-нибудь из них погиб бы сразу. Наверное, другие женщины так могут. Я — нет... Я все уже меряю немножко с другой позиции. Комплексы перестали быть мне интересными.
Я была нянька, домработница, медсестра, секретарь
— После тяжелых вторых родов здоровье и ухудшилось?
— Оно ухудшилось, потому что я всю жизнь тянула на себе дом. Может, кому-то кажется, что, когда я была замужем за Векслером, мне жилось очень легко? А мне жилось страшно тяжело! Беременная Митей, с угрозой выкидыша делала капитальный ремонт в квартире...
— В ней нельзя было жить?
— Ну не ради красоты я это делала, поверьте. Нам дали квартиру с цементным полом, а мне нужно было принести туда грудного ребенка... Мое здоровье никто не берег. Сейчас Сашу (Александр Молодцов — третий муж Крючковой. — Авт.) тащу, тогда тащила Юру будь здоров как. Он не знал, где соль и сахар в доме лежат. Я была нянька, домработница, медсестра, секретарь и все остальное.
— С Александром — такая же ситуация?
— Нет, Саша хорошо знает, где что лежит. У меня уже нет сил. Надорвалась.
— И сейчас работаете...
— ...только чтобы поднять детей.
— Вы одна тащите всю семью. Но, простите ради Бога, у вас молодой, здоровый муж. Как же так?
— Молча!.. Муж год работал с утра до вечера. Но то, что он зарабатывал, никак не компенсировало его отсутствие. Почему у нас женщина пашет? Потому что страна не дает возможности заработать мужчине, если он не вор, не жулик и не подлец. Если не умеет купить за три, а продать за десять...
— А кто Александр по профессии?
— У него много профессий. Но сейчас он строит нам дом. Денег, чтобы нанимать строительные бригады для евроремонта, у меня нет — Саша делает все сам. Из грязного, заброшенного, вонючего чердака. Чтобы детям хоть что-то осталось.
— У него нет постоянной работы? Но чтобы сегодня построить дом, нужны большие деньги...
— Не такие большие, как вам кажется. И только на материалы, тем более это тянется уже пятый год. Если бы не муж — я бы такого дома, какой он строит, никогда в жизни не имела. Он каждый день вкалывает там с 8 утра до 12 ночи. Без выходных. Или надо, чтобы он обязательно на службу ходил?.. Вам непонятно, что он строит для меня дом и я за это не плачу ни копейки? Я до сих пор живу в коммуналке, у меня нет собственной комнаты. А он делает так, чтобы она у меня наконец была. В моем возрасте. Я понятно говорю?
Не капайте расплавленным оловом на голову
— Из-за чего вы можете выругаться матом?
— Из-за балбесов. Ленивых, непрофессиональных, недисциплинированных, несобранных. Раз скажешь, два, три, четыре, десять... На одиннадцатый уже идет мат. Ну, что можно сказать, если человек с перепоя берет дорогую камеру и роняет ее на сцене?.. «Не капайте расплавленным оловом на голову?» А для моей героини Лени Риффеншталь камера была — все: семья, дети, муж. Я работаю с ней весь спектакль, а этот разгильдяй ее разбивает!..
Когда-то и я была безответственной. Но каждому возрасту соответствует определенный стиль поведения. В 20 лет пьяная девочка — еще терпимо, в 60 пьяная старуха — омерзительно! Помните у Пушкина: «Смешон и ветреный старик, смешон и юноша степенный...»?
Спектакль «Марлен» (о Марлен Дитрих и Лени Риффеншталь) Светлана Крючкова играла в Москве. «Для души» — говорила она. Даром что тогда в столицу ездили и Басилашвили, и Фрейндлих... «Значит, город — дурак, если, имея у себя талантливых артистов, не использует их, а отпускает работать в Москву», — объясняла Светлана Николаевна. Хотя понятно было, что дело не столько в городе, сколько в БДТ. В течение нескольких лет у ведущей актрисы театра не было ни одного спектакля. И только когда нужно было представлять БДТ, ее звали. Как звали Олега Валерьяновича, Алису Бруновну...
«БДТ умер», — говорил тогда Басилашвили. «Все расхищено, предано, продано», — цитировала Ахматову Крючкова и добавляла от себя: «После ухода Гоги каждый занимается тем, что блюдет собственные интересы». И при этом считала, что у тогдашнего худрука БДТ Кирилла Лаврова была к ней особенная нелюбовь.
— Из-за квартиры, — полагала Крючкова. — Мне надо было помогать, а он не хотел. И я, вместо того, чтобы ходить на задних лапках и улыбаться, стала открыто говорить о своем несчастье. Этого было достаточно, чтобы Лавров сказал моему другу: «У Крючковой отвратительный характер. Талантливая актриса, но очень капризная... То у нее операция, то она детей рожает...». Таня, ну, о чем мы говорим?
Ужас в том, что сейчас режиссеры очень часто свою профессиональную беспомощность пытаются прикрыть фразой: «У этой артистки (этого артиста) плохой характер». Хотя, когда с нами работал Товстоногов, никакой речи ни о каком характере не шло! Плевать, у кого какой характер — мы все работали. Потому что Гога был объемнее, мощнее нас. А теперь режиссер сидит в зале, ты задаешь ему вопрос, а он, не зная, как ответить, говорит: «Вот — плохой характер!..». Мне кажется, питерские режиссеры боятся хороших артистов, не умеют с ними работать.
— Хотя, наверное, когда много лет назад вы отказались сниматься у Рязанова, и он сделал вывод, что у вас плохой характер...
— Да, он со мной долго не здоровался... Мне предложили эпизод вместо заболевшей Наташи Гундаревой в фильме «О бедном гусаре замолвите слово», но сценарий показался неинтересным, да и играть эпизод совсем не хотелось. Я же была молодая, красивая. Понятно — сейчас, в таком возрасте, уже нельзя все время человека держать на экране. А тогда отказалась — Рязанов обиделся. Как ребенок. В этом смысле мы с ним похожи: он надулся, я надулась. Зато потом все закончилось хорошо.
— Но через сколько лет! И то — случайно: в «Старых клячах», кажется, тоже должна была играть Гундарева.
— Да, Наташа отказалась... А в другом фильме — «Вас ожидает гражданка Никанорова» — она сыграла вместо меня. Я пробовалась несколько раз, но сначала худсовет сказал, что я слишком страшная, потом — слишком красивая, затем — слишком толстая (с моим тогдашним весом 67 кг!). На очередную пробу я не приехала, и Марягин взял Гундареву, которая весила 75!
Мы с ней абсолютно разные. В фильме «Курица», где снимались вдвоем, это хорошо видно. А те, кто нас сравнивает, говоря: «На эту роль — Крючкова или Гундарева», ничего в нас не понимают.
— Обидно, когда с кем-то сравнивают?
— Да ничего мне уже не обидно! Таня!... Меня уже волнуют проблемы жизни и смерти. Я давно ни на кого не обижаюсь.
Многие думают: ну, толстая и толстая — какая разница: Гундарева, Крючкова, Усатова... А у режиссеров некоторых еще лучше мнение: толстая — значит, глупая. Да нет, дорогие! Толстая — как правило, умная. Каждая из нас занимает свое место. У каждой — своя публика. И если одну артистку берут на роль, а другую — нет, это не значит, что одна лучше другой. Просто так решил режиссер. Вот Карен Шахназаров снимал «Яды, или Всемирная история отравлений». Звонит его ассистентка: «Светлана Николаевна, мы вас приглашаем на кинопробы». — «Простите, не поняла». — «Карен Георгиевич хочет попробовать». На следующий день по моей просьбе звонит Шахназаров. Спрашиваю: «Карен, я не поняла, что ты собираешься пробовать? У меня 80 фильмов. Давай мы с тобой договоримся: тебе подходит такой психофизический тип, как я, или нет?..» У нас много артисток моего возраста, чуть старше. Хороших, но других. Есть Лида Шукшина, Галя Польских... Но устраивать артистке в моем возрасте пробы — это дикость. В результате он взял Касаткину.
Владимир Меньшов три дня меня уговаривал
— Мне кажется, многие обижены на вас. Вы ведь всегда говорите, что думаете?
— Как правило. А если знаю, что человек может обидеться, лучше промолчу. Когда не спрашивают, тоже молчу. Но если уж спросили — скажу все, как есть.
— Со многими так испортили отношения?
— Да. Но, вы знаете... Если у меня с кем-то испортились отношения, значит, это люди, совершенно противоположные мне. Я не отношусь к ним уважительно.
— Не прощаете?
— Никогда не мщу. Так что в этом смысле прощаю.
...В свое время я была вынуждена отказаться от картины «Москва слезам не верит». Меньшов три дня уговаривал, после чего обиделся на всю жизнь. У меня не было детей, я еще жила в общежитии и как раз в тот момент собиралась на съемки фильма «Пани Мария». Я дала слово режиссеру Наташе Трощенко, что сыграю главную роль, и не могла его нарушить. Хотя уже тогда понимала, что картина Меньшова будет более громкой. Ну, а если бы я ему дала слово и его бы предала? Чего тут обижаться?!
— Вместо кого вы должны были сниматься — вместо Муравьевой?
— Здравствуйте! «Вместо Муравьевой»! Это она вместо меня играла!.. Я отношусь к Меньшову очень уважительно, он нравится мне и как режиссер, и как актер. Тем не менее до сих пор на меня обижен.
— Ну, сейчас-то уж что?..
— Тут еще вот что. Я была членом жюри фестиваля, на который он привозил «Ширли-мырли», и голосовала против картины. Я не была председателем, мой голос не был решающим, там все были категорически против этого фильма, но почему-то объектом своей обиды он выбрал именно меня. А я считаю, что это неудача Меньшова.
— По-моему, вы первый профессионал, который озвучил эту мысль. Многие кинематографисты говорят: хорошая комедия...
— Может, я дура? Может, ошибаюсь? Но почему он на меня обиделся, ей-богу, не понимаю. Смешной! Еще раз говорю: я его очень люблю, ценю как творческую личность, он абсолютно неординарный человек и круто отличается от всех режиссеров, начиная с первых своих работ. Тем не менее, у каждого режиссера бывают удачи и неудачи.
— Творческие люди все очень ранимые. Вы сами-то не обижаетесь, когда о вашей работе говорят как о неудачной?
— Я не знаю такого человека, который рискнул бы сказать мне это в глаза. Бытует мнение, что я избиваю людей... (Смеется.)