- А почему Рим-то Пятый?
- Да потому, что Четвёртому-то, как известно, не бывать!
Александр Лазарчук, Михаил Успенский
«Посмотри в глаза чудовищ»
Одно важное событие произошло дважды. Был основан РИМ. В первый раз — на Капитолийском холме. Результатом стало первое и, к сожалению, последнее на текущий момент установление бета-версии Евросоюза, объединённого общим правом, дорогами, налогами и общим более-менее спокойным порядком.
Второе основание РИМа произошло 27 мая 1883 г. Да-да, именно так стали называть Императорский Российский Исторический Музей. Первое слово убрали в запале народничества, остальные слились в неплохую аббревиатуру. Адрес, правда, остался прежний. Поэтому когда моя жена говорит, что её работа находится по адресу «Красная Площадь, дом номер один», её несколько сторонятся. А то и вовсе пугаются. Почему-то все думают, что по тому адресу проживает, то есть не проживает, а просто лежит вечно живой, но совершенно мёртвый дедушка Ленин.
Нет, ребята, по адресу «Красная Площадь, дом один» находится именно Исторический Музей. И я предвижу, что мнения его сотрудников разделятся примерно пополам. Часть будет петь мне умеренные дифирамбы, часть бросит мне в виртуальное рыло виртуальные тонны банановой кожуры.
Потому что начнём мы с начала. А именно – с открытия Музея. Да, официально считается, что открыли его 27 мая. Ну да. Император Александр «Миротворец» III изволил открыть музей своего имени. Потом состоялось «открытие для публики». Сейчас бы сказали, что это бsл натуральный пресс-показ. Официальное и широкое освещение открытия музея произошло на следующий день — 28 мая. Об этом написали все столичные и провинциальные газеты Российской Империи. И, кстати, значительная часть зарубежных.
Рассказывать историю Музея — дело гиблое. Обязательно найдётся знаток, который скажет, что всё было не так, что вот тот конкретно кирпич делал не тот мастер, и что, опять-таки, всё было не так.
А что было так? «Так» было то, что даже проект Музея вызвал бурю протестов. Его называли и «слишком вычурным», и «псевдорусским», и даже «дурацким теремком».
Отчасти страсти газет почти стотридцатилетней давности разделяют и современные коммунальные работники. Потому что все эти крыши-теремки и прочее великолепие представляют собой чудовищную головную боль городских служб. Снег, дождь, птицы гадят регулярно. Надобно чистить. Подкрашивать. Приводить в порядок. А конструкция сложная.
О, чёрт! Оно, конечно, выглядит очень красиво, но зачем же так?
Вот примерно такими же вопросами задаются другие люди. Сильно озабоченные финансово. Только вопросы задаются проще и с гораздо большим направлением «в лоб».
Вопросы звучат так: «Оно, конечно, всё очень красиво, а вот зачем?» Типа, зачем музей ваще, Витёк, ха-ха? Гы-ы-ы! Там ваще ничё непонятно и горшки, в натуре, битые! И всё поломанное! И, в натуре, ничё непонятно и не подписано ни хрена!
Вы знаете, но отчасти я присоединюсь к этим самым людям.
Потому что не подписано ни хрена.
Среди археологов есть традиция отмечать свой профессиональный праздник. Это 15 августа. Новгородцы отмечают свой праздник, День Бересты, 26 июля, но их общее количество раз в двести, наверное, меньше общего количества отечественных археологов.
Именно поэтому мы отмечаем День Археолога 15 августа. Традиция разная. Возможно, кто-то купается в фонтанах, размахивает совковыми лопатами и каждого встречного-поперечного угощает ударом в гычу и вопросом: «А ты где копал?»
Мы — ответственные люди. Мы с моим товарищем по Гнёздовской экспедиции Андреем Островским два года назад решили перенести алкогольные возлияния на вечер. А сначала — посетить постоянную экспозицию Исторического музея.
Нас изгнали. Не сразу. Потому что мы начали с Древней Руси и очень долго потешались над картой, изображающей путь из Варяг в Греки. Двойной слой старого плексигласа и изначально хреновое изображение превращало важнейшую торговую артерию X века в болезненный сперматозоид.
Изгнали нас из зала РЖВ. Ранний Железный Век. Ну, античность. Всякая Греция. Тогда люди поклонялись разным интересным предметам, считая их богами. Таковой «бог» и был представлен в витрине ГИМа. Терракотовый полуметровый мужской половой орган.
Этикетка же гласила: «Фигура антропоморфная».
Спору нет. Прямой лжи — тоже. Буквальный перевод значит: «человекообразное изображение». Но мой товарищ, внимательно оглядев экспонат и скульптуру, показал себя мальчиком из сказки Андерсена про голого короля. Он громогласно и радостно завопил, что именно это такое.
Вот тут-то нас и изгнали. Несмотря на предъявление старых студенческих исторических и новых журналистских корочек.
Изгнали, кстати, по настоянию бабушек-смотрительниц. Именно они наиболее яростно демонстрировали странную целомудренность: «Как можно в зале настолько почтенного заведения ругаться такими словами?»
А ведь мы не ругались. Мой товарищ просто честно назвал представленный в витрине предмет.
Знаете, спустя пару лет мы с женой посетили глубоко провинциальный музей. Дело было в Барселоне. Там есть музей Истории Каталонии, он известен всем. Но есть ещё и музей археологии Барселоны. Он находится на склоне горы Монжуик и серьёзно припрятан за апельсиновыми и лимонными рощами. Нашли мы его, едва не заблудившись. Кроме нас, там было ещё три американских студента, которые тщательно всё записывали. Билет стоил полтора евро, но по предъявлении даже старых русских студенческих нас пустили на халяву. Короче, провинциальнее некуда.
В отделе античности был представлен тот же полуметровый мужской предмет. Только он был бронзовый. А также снабженный ещё парой характерных головок и двумя лебедиными крылами. Называлось это чудо разумно и по-испански: «Tres Fallos Aerobus». В моём переводе — примерно «Трёхголовый Членполовой орган-Горыныч».
Братцы, нашему ржанию не было предела. Косились даже старушки-смотрительницы. Удивлялись студенты-американцы. Но когда мы объяснили причину этого ржания, рассказав историю нашего изгнания из ГИМа, они присоединились к нам, да ещё и хлопали себя по ляжкам.
Такого идиотизма, такой заштатно-провинциальной целомудренности, как в музее ГИМ, не найти даже в самой глубокой провинции.
И одновременно.
Таких крутых выставок и таких крутых специалистов, как в ГИМ, я не видел ни в одной европейской столице.
Я видел многие европейские музеи. Такой фантазии, такого драйва, как наши музейщики ГИМа, не выдаёт никто. Собственно, я туда хожу регулярно и регулярно же об этом пишу. Пишу с большим восторгом. И о Европе Бронзового Века, и Мифе о Любимом вожде, и даже о почти забытой выставке про Олимпиоников.
Пишу. Но это всё — выставки. Их организуют, они длятся, а потом оканчиваются. Подобного же восторга заслуживают залы Отечественной войны 1812 г.
И что? Больше восторгов нет?
Нет. Постоянная экспозиция может быть проиллюстрирована словами Швондера из «Собачьего Сердца»: «Это какой-то позор?»
Нет, есть ещё восторг. И есть преклонение перед работниками музея, которые отлично видят этот позор. Которые к ним по мере сил борются. Которые делают прекрасные выставки. Которые во весь голос кричат: «История не кончается XIX веком! Где Первая Мировая? Где Гражданская? Где, чёрт возьми, Великая Отечественная, которая сейчас превратилась в самый настоящий культ»?
Я присоединяюсь к этим вопросам. Я тоже хочу всего этого — и комиссаров в пыльных шлемах, и Атаку Мертвецов (об этом — на сайте, в материале о Первой Мировой). Я хочу свою историю! Дайте мне её! Год культуры ведь, так? Ну, так где моя история?
А пока мне её не дадут, я процитирую воспоминания Бориса Стругацкого. Когда-то он производил разведки для радиотелескопов на горе Харбаз и Кинжал. Среди их проводников были местные. Они плохо знали свою историю. В музеи не ходили. И поэтому один из них был уверен, что «На Луне сидит голый чабан».
Мы можем скатиться к такому уровню очень быстро и незаметно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции