12 июня в парке «Сокольники» открывается первый Московский международный фестиваль современной литературы, на который прибывает целая армия известных писателей. Среди них самый издаваемый французский фантаст в мире Бернар Вербер. Со знаменитым автором «Империи ангелов», «Муравьёв», «Танатонавтов», «Мы, боги» накануне фестиваля встретилась корреспондент АиФ.ru.
Елена Дудник, «АиФ.ru»: Вы приехали на московский фестиваль с презентацией новой книги «Голос Земли», завершающей частью трилогии «Третье человечество». Расскажите, пожалуйста, подробнее об этом романе.
Бернар Вербер: Одна из основных идей «Голоса Земли» — будущее, которое мы готовим для своих детей. Во время работы над книгой я размышлял о том, что мы делаем с нашей планетой: рождаемость на Земле растёт, и это её разрушает. Сегодня нет ни одного политика, которому бы хватило смелости принять меры для сокращения рождаемости. Все размышляют исключительно в рамках своей страны, и никому не приходит в голову, что человеческий род нужно воспринимать как единое целое. Мы — единый организм на живой планете. Пора задуматься, что Земля может разозлиться. Время от времени планета «вздрагивает», пытаясь сбросить с себя людей (это ощущается как землетрясение или другие природные катастрофы), но никому не приходит в голову, что это реакция Земли на действия человека.
— Вы рисуете довольно пессимистичное будущее. На ваш взгляд, человечество не сможет избежать Третьей мировой войны, глобальных природных катаклизмов?
— Я оптимист и надеюсь, что всё наладится. Но на данный момент ещё нет осознания проблемы на планетарном масштабе. Очень может быть, что нас ждут и разрушения, и войны. Возможно, это та цена, которую мы должны заплатить, чтобы что-то понять. Но лично я предпочёл бы, чтобы этого не потребовалось.
— Как вы считаете, с помощью литературы можно изменить ситуацию?
— Преимущество литературы в том, что она позволяет распространять идеи. Когда мы читаем, то находимся в состоянии покоя, у нас есть время усвоить какую-то мысль. Литература приучает людей думать, действовать, заставляет работать воображение. В отличие от телевидения, которое смотрят в пассивном состоянии.
— Давайте поговорим о вашем приезде в Россию. Почему вы решили принять участие в Московском международном фестивале современной литературы?
— Я очень люблю Россию, она сильно отличается от Франции и Америки. Вы вроде как похожи на нас, но мыслите совершенно по-другому. В моём представлении Россия находится в балансе между Азией и Европой. Мне кажется, что в вашей стране сейчас выстраивается равновесие между европейским и азиатским, и, возможно, это поможет примирить конфликты между Востоком и Западом. У русских есть стремление к победе, они очень мотивированы. Россия вышла из сложного периода, у меня есть ощущение, что она идёт к новому будущему.
— В рамках литературного фестиваля в «Сокольниках» у вас будет возможность пообщаться с российскими читателями, что бы вы хотели с ними обсудить?
— Всегда удивляюсь, насколько молоды мои русские читатели. Когда их вижу, мне кажется, что они смогут изменить мир, но для этого им нужно действовать как-то по-другому, не так, как действовали предыдущие поколения. Необходимо выйти за рамки узкого мышления, когда каждый делает, что хочет, на том месте, где он находится: одни страны загрязняют планету и всё разрушают, а другие не в состоянии ничего с этим сделать. Российская молодёжь сейчас находится в поиске новых ориентиров: политика и религия не могут ответить на её вопросы и не соответствуют её ожиданиям. Людям необходимо найти новые пути. Думаю, их надо искать в области науки и искусства, ведь эти области связаны с воображением, а я убеждён, что с помощью воображения можно изменить мир.
— Знакомы ли вы с современной русской литературой?
— Мне очень жаль, но их мало знают и читают во Франции. К примеру, мне знакомо творчество Лукьяненко, потому что он публикуется в том же издательстве, что и я. Также нравится «Сталкер» братьев Стругацких.
— Расскажите о вашем отношении к современной французской литературе?
— Если честно, я не люблю современную французскую литературу, потому что она очень депрессивна. Как правило, у нас пишут о несчастных героях, которые жалуются на свою жизнь или брак. Всегда очень удивляюсь, когда вижу, какой успех имеют эти произведения. Я стремлюсь отличаться от такой литературы, писать о более оптимистичных вещах, о будущем, о перспективах. Мои книги не похожи на современную французскую прозу, меня видно. Я иду против нынешнего течения, так интересней.
— А между какими авторами на книжной полке вы бы хотели видеть свои произведения?
— Рядом с Жюлем Верном. Это один из редких французских авторов, который пережил время и пространство. Его мысли обрели планетарный характер. Я считаю, что есть писатели, которые могут говорить на универсальном языке, понятном для читателя любой страны, а есть те, которые говорят только для своей деревни. Поэтому я и приехал в Россию: хочу, чтобы моё послание задело весь мир, а не осталось во Франции. Надеюсь, что в какой-то момент человечество выйдет за пределы конфликтов, перейдёт на другой уровень.
— Ваши книги пользуются особенной популярностью в России и Южной Корее. Чем вы объясните успех именно в этих странах?
— Эти страны объединяет то, что они вырвались из тюрьмы. Сейчас в них подрастает поколение, у которого нет ностальгии по прежним временам, по жизни своих родителей. Они хотят придумать своё новое будущее. Я сравниваю это с вождением машины: когда мы за рулём, то можем смотреть в зеркало заднего вида (в прошлое) или максимально вперёд (в будущее). Все политические и исторические книги смотрят в зеркало заднего вида, а фантастические книги, которые пишу я, — вперёд.
— Существует убеждение, что если мы будем больше смотреть в прошлое, то лучше поймём, что нас ждёт в будущем. Вы с этим не согласны?
— Нет, не согласен. В прошлом мы не можем найти решения современных проблем, потому что раньше не было ядерных бомб, не было интернета. В прошлом не было 7 млрд людей. Мысли о прошлом могут распространяться только на прошлое, а сейчас надо смотреть вперёд.
— Но всё же предлагаю немного поговорить о прошлом: с кем из исторических или культурных деятелей, которые уже давно умерли, вы бы хотели встретиться и о чём бы его или её спросили?
— Есть только один человек из прошлого, который меня интересует, — это французский писатель-фантаст Филип К. Дик. Я бы у него спросил: «Счастлив ли он?». Когда всё время размышляешь о будущем, то находишься в постоянном напряжении, состоянии беспокойства, переживаешь, что чего-то не увидишь, не спланируешь. Мне кажется, что я из той серии людей, которые любят подниматься на верхнюю палубу и смотреть в бинокль по сторонам, изучая окрестности. Для меня Филип — тот самый человек, который увидел дальше всех.
— Давайте поговорим о кинематографе. Всего одну вашу книгу «Наши друзья человеки» можно увидеть на экране. Какие ещё произведения вы бы хотели экранизировать?
— Я бы все свои книги с удовольствием увидел на экране. Но, к примеру, «Голос Земли» потребовал бы огромного бюджета. Во Франции это сложно осуществить, может, получится в России…
— Какому режиссёру вы бы доверили воплощение своей задумки?
— Тиму Бёртону, потому что у него есть своя вселенная.
— И последний вопрос: назовите ваш любимый фильм в жанре фантастика?
— «Космическая одиссея» Стэнли Кубрика, вы его смотрели?
— Да, я смотрела его дважды. Признаюсь, что в подростковом возрасте заснула во время просмотра, но когда пересмотрела позже, то была поражена, сколько всего не поняла в первый раз.
— У меня была такая же история. Я тоже заснул, когда смотрел его впервые, но потом осознал, что Кубрик придумал новую духовность. Если вы пересмотрите «Космическую одиссею» в третий раз, то обязательно увидите что-нибудь ещё.