Об эгоизме
Моя мама всегда говорила: «Полюби себя. Если будешь любить себя, тебя будут любить и другие». К сожалению, у меня это всегда плохо получалось. Я долго себя не принимала ни внешне, ни внутренне, здорового эгоизма во мне не было.
Я была единственным ребенком в семье (отец – народный артист России Юрий Яковлев, мать – врач Кира Мачульская. – Прим. ред.) и действительно могла стать эгоисткой. Но я росла в любви строгой, неэгоистической. И дочка в моей любви растет так же. Ни я, ни она никогда в жизни не возьмем последний кусок с общей тарелки. У моей дочери это идет даже «с перебором».
Наверное, мой эгоизм заключается в том, что я пытаюсь оградиться от неприятных эмоций. Я знаю, что если совершу какой-то не очень хороший поступок или с кем-то войду в конфликт, мне это долго станет причинять боль. Я утром буду вставать и думать: «Что у меня неприятного в жизни?» И вспоминать этот конфликт. Не выношу жить в «негативе» – я начинаю просто болеть.
Мужчины часто обвиняли меня в эгоизме, наверное, тут дело в том, что я всегда была зациклена на работе. Я не могла сутками готовить борщи или болеть за ту же команду, что и мой нынешний муж (болеть каждый раз за разные команды тяжело – мужья меняются и команды тоже). А так я – «добрейшей души человек»! Поэтому играю исключительно сволочей и каждый раз думаю: «Господи! Что ж я опять такую стерву играю?!»
О становлении
Не знаю почему, но в детстве у меня были дикие комплексы по поводу моей внешности. Я считала себя некрасивой. Тот же этап проходит и моя дочка, хотя она невероятно хороша собой. Я была очень застенчивая, очень робкая. С такой застенчивостью в артистки вообще нельзя было идти! Я много лет не снималась в кино, потому что мне было неудобно отдать фотографию в актерское агентство. Я начала сниматься после того, как мной всерьез занялась моя подруга, у которой свое агентство.
Я всегда боролась со своей ленью, с необязательностью, с застенчивостью – все время пыталась себя преодолевать. Я приехала из Германии (после развода с Яковлевым, когда Алене было 8 лет, Мачульская вышла замуж за собкора «Известий» Николая Иванова, который работал в Берлине. – Прим. ред.), где школа была благополучная, дом-парк немецкого генерала, собака... И я из этого оазиса попала в московскую жизнь, поступив в университет на факультет журналистики. Я не могла принять ни одного самостоятельного решения. Помню, решила прокипятить белье, положив его в пластмассовый тазик. Поставила на газ и все удивлялась – почему же пошли дырочки, из которых хлещет вода? Я была абсолютно, патологически не приспособлена к жизни! При мне нельзя было сказать грубое слово – для меня это была жизненная трагедия. Потом все прекратилось в какой-то момент. Хотя и сейчас, когда я сталкиваюсь с грубостью, отвечать на нее агрессией не хочется, а приходится. Это очень больно и, честно говоря, противно.
Миф о доступности актрис
Поступив в театральный институт, я попала в момент, когда кино практически не было. Ну кто-то снимался – Лена Яковлева, Ира Розанова, но это были единицы. Бывало, приходила на «Мосфильм», а там могли сказать: «Заприте дверь на ключ. А вы умеете делать массаж?» Я отвечала: «Спасибо. До свидания!» Но это была проблема моего выбора.
Мне давали роли в театре, но никогда в жизни у меня не было никаких особых отношений с Валентином Николаевичем Плучеком. У меня могли быть романы, но только если мне самой этого хотелось.
В театре ты должен доказывать свою состоятельность непосредственно зрителям. И тут никакой блат не спасет. Если ты завалишь одну роль, вторую тебе уже никто не даст.
Я никого не склонна осуждать. Но обидно, что принижен уровень отношений, понижается уровень культуры. Даже уровень того, что происходит на телеэкране. Это же сразу видно!
Лучше ли актеру без семьи?
Что значит «лучше»? Раньше, когда мы учились в театральном институте, существовало расхожее мнение, что артистка должна быть неухоженной, пить, курить… В нашем, Щукинском училище, все-таки за видом студентов следили, а вот в других... Нам говорили: «Студенты ГИТИСа, они все в своем внутреннем мире, им не до тряпок, не до внешности...»
Эти представления идут от нелепого убеждения, что в артистке должен быть внутренний надлом. Но я не понимаю, почему надлом не может быть у красивой женщины? Да у них надлома еще больше! Красота всегда вызывает у окружающих людей двойственное чувство: почему-то ее обязательно хочется испоганить.
То же самое и с личной жизнью, и с семьей. Почему-то считается, что если актриса благополучна, то в ней нет боли. Мне говорят: «Ну, у тебя всегда все в порядке!» Да кто в состоянии оценить мою боль и мои страдания, вообще – мою душу? Кто знает, сколько я плачу по ночам в подушку? Кто знает, сколько я пережила в жизни?
Я абсолютно не согласна с тем, что хорошая актриса не может иметь благополучной семьи. Просто считается, что русская душа должна страдать. О, она страдает, и очень много! Сколько мы видим примеров, когда люди страдали и уходили, умирали, будучи благополучными, состоявшимися. Я всегда всем желаю счастья, любви, детей обязательно, мужчину рядом... желательно. Да, к сожалению, это сложно совмещать. Я не знаю, какой мужчина меня может выдержать при моей нагрузке, наверное, далеко не каждый! Работать в четырех-пяти проектах, перелетать за шесть дней восемь раз: Киев – Питер – Москва – Тверь... и т. д. Спектакли допоздна. Иногда плохое настроение, усталость... Какая там кухня? Хотя сейчас, к счастью, можно сделать так, чтобы бытовыми вещами занимался кто-то другой.
Да, у многих не складывается личная жизнь. Но я думаю, что это тенденция не актерской профессии, а вообще нашей страны. Что, в других профессиях мало состоявшихся женщин, которые не имеют семьи? Женщина слишком много на себя взяла: деньги, карьеру, детей, внешний вид, интеллект и все остальное. Но она хочет от мужчины хотя бы чего-нибудь взамен. А если он не может ей дать вообще ничего, тогда зачем? Я не феминистка, не собираюсь обвинять мужчин, но, с моей точки зрения, это отвратительная тенденция.
Если я вижу удачную, благополучную семью, я просто искренне радуюсь. Я всем привожу ее в пример. Я говорю: «Вот счастье!» И мне хочется бывать в таком доме, потому что там гармония, покой, любовь, дети... И я понимаю, что это та история, про которую говорят: «Любить – это хотеть с кем-то состариться». Но таких единицы! У меня очень много подруг – актрис и не актрис, у которых, к сожалению, не по их вине не сложилась личная жизнь.
Что касается меня, я оптимист и жизнелюб. В жизни очень много интересного. Да, чего-то не хватает: гармонии, прочности, покоя... Истинной любви не хватает. Зато есть любовь к детям, есть профессия, есть творчество, есть путешествия, есть куклы и цветы, можно много от чего получать удовольствие! Я в этом смысле счастливый человек.
Смотрите также:
- Елена Ксенофонтова: «Мои роли в кино абсолютно пересекаются с моей жизнью» →
- Виктор Сухоруков: «Я благодарный!» →
- Юлия Снигирь: «Я влюбилась!» →