У нас принято, говоря об Иване Кулибине, называть его «русским Да Винчи», что не совсем правомерно поскольку большинство изобретений великого итальянца так и остались даже не в чертежах, а именно в эскизах и набросках. А вот большинство машин, механизмов и конструкций Ивана Петровича, напротив, были построены и выведены в рабочее состояние хотя бы на уровне макетов. Из всего задуманного лишь одна машина так и осталась невоплощенной, хотя изобретатель, в условиях глубочайшей секретности, работал над ней более 40 лет.
Человек, работы которого сейчас украшают экспозиции Эрмитажа и Политехнического музея, родился 21 апреля 1735 года в слободе Подновье Нижегородского уезда в семье мелкого торговца мукой. Грамоте мальчика учил дьячок местной церкви, а когда пришло время выбирать профессию на жизнь, Ванька решил посвятить себя механике и подался в ученики токаря, осваивая одновременно слесарное и часовое дело. Последнее показалось ему наиболее интересным: хитроумные мелкие шестеренки, анкеры, пружинки, вместе образовывавшие почти живой механизм, поражали воображение юноши. Казалось, нет такой задачи, какую невозможно было бы выполнить, используя эти детали.
После смерти отца, 23-летний Кулибин на доставшееся наследство открыл в Нижнем Новгороде небольшую часовую мастерскую. Новый часовщик быстро стал известен как весьма толковый и очень ответственный мастер, который с охотой брался не только исправить поврежденную технику, но и сделать ее еще более совершенной. Собственно, его мастерская быстро превратилась в своего рода механическое тьюнинговое ателье. Обращались к нему самые уважаемые люди города, вплоть до губернатора Аршеневского, доверившего механику починить «замысловатый снаряд, показывающий делянки суток». И часовщик блестяще справился с правительственным заданием.
Получив заслуженную благодарность, Кулибин поведал губернатору о своем давнем замысле, который пришелся Арешеневскому весьма по вкусу. Нижний Новгород был одним из важнейших центров Российской Империи, его торговой столицей, и царственные особы посещали город с завидной регулярностью. Часовщик решил собрать хитроумную компактную механическую штуковину, какой еще свет не видел, и подарить ее при удобном случае представителю Царского Дома. В случае удачи в выигрыше должны были оказаться и конструктор, и администратор. Дело было только за деньгами, ибо на изготовление задуманного механизма должно было уйти несколько лет. Но инвестора удалось найти быстро. Им оказался старый друг отца Кулибина, нижегородский купец-старовер Михаил Костромин. Согласившись финансировать проект, он вытребовал себе лишь одно условие: подарок должен быть вручен им самолично.
Работа была начата в 1764 году и потребовала больше времени, чем все на то рассчитывали. К маю 1767 года, когда Нижний, в рамках «путешествия в Азию», то есть, вниз по Волге, от Твери до Симбирска, посетила Императрица Екатерина II, у мастера был готов только концепт уникальных театрализированных часов. Который Костромин и Кулибин презентовали 21 мая Ее Величеству, вместе с оригинальной конструкции микроскопом, телескопом, электрической машиной и написанной Иваном Петровичем, посвященной Екатерине одой. Но и это произвело на мудрую правительницу большое впечатление, и она пригласила обоих нижегородцев, по завершении работ над «времясчислительным снарядом», в Петербург.
Механизм был полностью завершен в 1769 году. Сделанные Кулибиным часы стоили 5 лет работы. Они были изготовлены в форме пасхального яйца, размером чуть больше гусиного. Репетир часов автоматически отбивал каждые пятнадцать минут, а в конце каждого часа в яйце разыгрывалась настоящая пасхальная мистерия. В верхней половине яйца открывались створчатые дверки, скрывавшие золоченый чертог с Гробом Господним, в который вела затворенная дверь, охраняемая двумя воинами с копьями. Через полминуты появлялся Ангел, дверь открывалась, а воины падали на колени. К распахнутой двери подходили жены-мироносицы, а часы при этом трижды играли стихиру «Христос Воскресе из мертвых!». Во второй половине дня игралась другая стихира — «Воскрес Иисус из гроба», а ровно в полдень звучал гимн, сочиненный сами Кулибиным. При этом нельзя сказать, что часы имели какой-то сверхсложный механизм, ибо состояли они всего из 427 деталей. Екатерина оценила подарок и мастерство конструктора, объявила Костромину свое благоволение, вылившееся во множество льгот и увеличение оборота. А Кулибину предложила возглавить механические мастерские при Академии Наук.
Упрашивать его не пришлось. Уже в самом скором времени Иван Петрович перебрался в Петербург, обосновался в большой квартире на четвертом этаже здания академии и сразу приступил к выполнению важнейших государственных заданий. Мастерские под его руководством исправно производили станки, рабочие инструменты, физические, астрономические, навигационные и прочие необходимые приборы.
Сам же руководитель занимался вопросами системными. В 1772 он представил на суд государственной комиссии несколько проектов одноарочного моста через Неву длиной почти 300 метров. И не просто представил проекты, но и построил модель такого моста в масштабе 1 к 10. Комиссия с удовольствием прошлась по мостику и вообще, отнеслась к проектам вполне благосклонно, а входивший в ее состав знаменитый математик Леонард Эйлер сказал конструктору: «Теперь, уважаемый Иван Петрович, вам остается построить нам лестницу на небо!»
Однако мосты по этим проектам так и не были построены.
Зато придуманные им в 1779 году фонари с отражателями вошли в самое широкое производство и пользование. Сейчас мы называем это Кулибинское изобретение «прожектором» (в переводе с латыни — «брошенный вперед»).
Спустя три года Кулибин построил и испытал свой первый «водоход» — судно, которое, используя силу течения, могло идти против него. На первый взгляд это звучит парадоксально, но Кулибин как раз и славился своей любовью к парадоксальным решениям. Принцип действия «водохода» был прост. Бригада матросов на шлюпке отвозила на большое расстояние от судна и крепила специальный якорь на цепи. На самом «водоходе» были установлены барабаны с лопастями, вращаемые силой течения. Вращение, через специальные понижающие передачи, передавалось на якорную лебедку, которая и «подтягивала» корабль вперед, к закрепленному якорю. На испытаниях судно показало хороший ход, обогнав гребные корабли. Однако государственная комиссия проект «водохода» не приняла, посчитав его ненадежным.
Еще спустя несколько лет из мастерских Кулибина выкатила первая самоходная коляска. Тут даже сложно точно сказать, прообразом чего она являлась, что к ней ближе, современный автомобиль, или велосипед. С одной стороны, в движение она приводилась педалями. С другой, педали использовались лишь на начальном этапе, с их помощью раскручивался большой маховик, дальше коляска катилась уже сама собой. К тому же у нее уже были тормоза, карданная передача, подшипники качения и даже коробка скоростей. Коляски эти богатые аристократы покупали довольно охотно, конечно, не как средство передвижения, а как забавную игрушку.
В 1790 году изобретатель разработал специально для военных инвалидов проект «механической ноги» — протеза. Первый его промышленный образец был сделан для артиллерийского офицера Непейцина. Результат поразил всех, включая самого изобретателя: когда Непейцин привязал протез к ноге и обул в сапог, он «на первый случай с тростью пошел, садился и вставал, не прикасаясь до неё руками и без всякой посторонней помощи».
Год спустя механик представил проект первого металлического моста, однако правительство этот проект отклонило.
В 1792 году светлейший князь Потемкин попросил знаменитого механика заняться купленными им у английской герцогини Кингстонской часами «Павлин». Проблема заключалась в том, что герцогиня вывезла их из Англии в разобранном виде еще в 1777 году, и с тех пор часы так никто и не смог собрать. Разумеется, за прошедшие без малого полтора десятилетия значительная часть деталей просто потерялась, что-то пришло в негодность, что-то требовало ремонта. Так, из 55 граненых хрусталей лежавших в основании, остался только один. Иван Кулибин полностью перебрал механизм, изготовил недостающие детали, и конец года часы встретили в полностью рабочем состоянии. Сейчас они являются одним из главных украшений Эрмитажа. И еще их можно каждый день увидеть в заставке телеканала «Культура».
Еще через два года изобретатель построил в Петербурге первую «дальноизвещающую машину» — прообраз оптического телеграфа, с полным набором необходимых приспособлений: зеркалами, отражающими фонарями, поворотными рамами и придуманным лично Кулибиным, задолго до Морзе, передаточным кодом. Однако денег на строительство и содержание серьезной «дальноизвещающей» линии в Академии не нашлось, и собранная конструктором экспериментальная установка, после успешной демонстрации была, как диковина, сдана в Кунсткамеру.
В столичном свете Кулибин был популярной фигурой. Он любил балы, званые вечера и прочие увеселительные мероприятия, на которых, благодаря остроумию и словоохотливости, неизменно был душой компании. И это несмотря на то, что изобретатель был старовером, а, следовательно, не пил вина, не курил табак, не играл в карты и всегда носил окладистую бороду, длиннополый кафтан и высокие сапоги. Даже самые высокие аристократы признавали в нем Богом данную гениальность. Рассказывают, что однажды знаменитый полководец Александр Суворов, слывший большим оригиналом, в некоем представительском собрании, неожиданно для окружавших его людей, вдруг стал отвешивать куда-то в сторону поклоны, сопровождая их приговорами:
— Вашей милости! Вашей чести! Вашей премудрости мое почтение!
Когда его спросили, кому он оказывает столь много чести, Суворов указал в другой конец зала, где ничего не подозревавший Кулибин от чем-то разговаривал с дамами.
Но были у него при дворе и могущественные враги. И главной была, как ни странно, большая умница, директор Петербургской Академии наук и Президент Российской Академии княгиня Екатерина Романовна Дашкова. Великий изобретатель отказал ей когда-то в какой-то «малой услуге» (какой — так и осталось загадкой), за что она невзлюбила его всей своей женской душой. Дошло до того, что когда Гавриил Державин, через голову княгини, выхлопотал для конструктора прибавку к жалованию, Дашкова устроила ему настоящий скандал, наговорив, по ее же дневниковым записям, «премного грубостей, даже насчет императрицы...».
А прибавка к жалованию была Кулибину просто необходима, ибо ему надо было кормить достаточно большую семью. К описываемому моменту у него было уже семеро детей. Вообще изобретатель был женат трижды, причем третью жену он взял уже будучи 70-летним стариком. И при этом, третья жена родила ему трех дочерей. Всего же у Кулибина было 11 детей — 4 девочки и 7 мальчиков. Всем мальчикам он дал хорошее образование, и они стали известными горными инженерами (читай — геологами).
В самом начале XIX века Иван Петрович вышел в отставку и вернулся в родной Новгород. Где продолжил изобретательскую деятельность. Обилие мудреной техники, то и дело выносимой, вывозимой, а то и самовыезжавшей из ворот его двора привели к тому, что соседи боялись с ним связываться, считая конструктора колдуном, способным легко сглазить все, что хочешь. Но особого влияния на кипучую деятельность престарелого механика такое отношение не оказывало. Он клепал, резал, скручивал, раскручивал, не обращая внимания на домыслы. В его мастерских вечно что-то стучало, звенело, дымило, а иногда и пело.
В 1804 году он испытал вторую модель своего водохода, снабженного уже двумя якорями: пока корабль «подтягивался» за одним, матросы на шлюпке забрасывали второй на новую дистанцию, что способствовало непрерывности хода. Во время испытаний корабль с грузом 139 тонн за час прошел против течения почти километр, что было вполне сравнимо со скоростью барж на бурлацкой тяге. После их завершения Кулибин отправил царю прошение о строении нового типа судов, однако департамент водных коммуникаций просьбу отклонил, сославшись на высокую стоимость проекта. И ведь нельзя сказать, что в департаменте были неправы: в сравнении с копеечной бурлацкой силой, вододвигательные машины были, и правда, весьма и весьма дороги. Построенное судно Кулибин передал, вместе с документацией, городской администрации родного города, а уже она в 1808 году продала водоход за 200 рублей на дрова.
Несмотря на всероссийскую славу и известность, старость механик встретил практически в нищете. Все заработанные деньги он тут же «спускал» на новые проекты и изобретения. Многие из которых могли его озолотить, если бы мастер прекратил изобретать и перешел бы непосредственно к производству. Чего стоили одни только протезы после Отечественной войны 1812 года, или зеркальные фонари. Но механику было не до производства. Вот уже много десятилетий он пытался наконец создать машину, которая смогла бы осчастливить все человечество. «Более 40 лет времени,- писал он в 1817 году нижегородскому губернатору, — занимался я во изыскивании самодвижущейся машины, упражнялся в делании опытов ее секретно, потому что многие ученые почитают сие изобретение за невозможное, даже смеются и ругаются над теми, кто в том изыскании упражняются». Иными словами, больше 40 лет великий изобретатель потратил на попытку создать Perpetuum Mobile — вечный двигатель.
Теперь мы знаем, что вечным ничего не бывает. В 1818 году Иван Петрович Кулибин умер. Для того, чтобы его похоронить, жене пришлось продать последнее, что оставалось в доме. Большие настенные часы. Они, хоть и ходили с поразительной точностью, но вечными не были.
Уже в 1853 году некто Обнинский поместил в журнале «Московитянин» заметку о находившихся у него часах работы Кулибина. «Стенные астрономические часы, — писал он, — большого формата, недельные. В середине циферблата золотой двуглавый орёл, под ним вензель Государыни Екатерины II. Кругом на серебряной доске надпись «Преименито Имя Ея во веки». Сверху Луна с голубиное яйцо; в циферблате золотое Солнце показывает ход обеих планет, 12 месячных знаков, затмения Солнца и Луны. Чёрный и белый круг показывает, сколько часов сегодня дня и ночи, стрелка показывает високосные годы, течение и перемены разных планет, числа дней, название месяцев и сколько в котором дней. На дверцах футляра круг географический. На минутной стрелке устроены удивительно мелкие часы в гривенник, которые, не имея никакого сообщения с общим механизмом часов, показывают время очень верно.
Ещё несколько штук, которые определить может астроном». Устроенные в стрелке мелкие часы не требовали отдельной подзаводки, и ходили, как казалось, сами по себе, долго не останавливаясь даже после того, как останавливался основной механизм. В действительности, их постоянно подзаводил подведенный к пружинке маленький грузик, подкручивавший ее в сторону, противоположную движению несущей минутной стрелки. Это был еще далеко не вечный двигатель, но «гравитационным» назвать его уже вполне можно.
Гаджет для жизни. Пермяк создал футболку, которая измеряет частоту дыхания 
Историк Шкаратан: русским не присуща способность к конвейерному труду 
Вечный двигатель. Алтайский физик научился использовать энергию вихрей 
В погоне за инновациями. Лжеучёным и «чудо-изобретателям» раздали 200 млрд 
Изобретатель Валерий Лепилов: созданная мной посуда может защитить любовь 
